– Если ты забываешь свои обещания, то и я забуду свои. Что ты задумал, пап? Вернее… что
Мел так и не смог произнести: «Знал, что не вернёшься». Слова слиплись в горле холодным комком, будто сами не хотели быть сказанными. Мел мотнул головой и отвернулся, зло кусая губу.
– Я никуда не уйду. Я буду с тобой. В конце концов, имею я право взглянуть в глаза тому, кто обратил меня в горгулью?
– Мне нельзя тобой рисковать. Ты не можешь не понимать этого, – хрипло ответил Вольфзунд. – Я не хотел никого брать с собой, мы с Эллекеном должны поговорить с глазу на глаз, а дальше – как сложится.
Мел покачал головой. В глазах Вольфзунда плясали огни Преисподней, и Мел больше всего боялся этого безумного азарта, в котором его хладнокровный и невозмутимый отец может натворить что угодно.
– Держи себя в руках, пап.
Это было странное ощущение: стоять на крыше своего дома, не имея возможности попасть внутрь. Будто смотришь на свою одежду, которую когда-то очень любил, но из которой безнадёжно вырос. Мел знал, что у отца в кармане лежит невероятно опасная вещь – крошечный стеклянный шарик, внутри которого спрятан поглощающий магию огонь, стократ усиленный заговорами и заклинаниями, отделённый от заколдованного пороха хрупкой стеклянной перегородкой. В таком виде, в каком он существует сейчас, Священный Всполох неопасен, но стоит Вольфзунду разбить заговорённое стекло, раздавить его пальцами или уронить, как освободится неукротимый, невероятно могущественный огонь, способный уничтожить всё вокруг, включая саму магическую сущность замка и альюдов.
Мел поёжился. Уж больно жутко всё это звучало, и он от всей души надеялся, что отец и Эллекен смогут договориться и им не придётся использовать это оружие.
– И ещё… Отец, главное, сам успей переместиться, как только этот шарик даст трещину.
Вольфзунд ухмыльнулся и погладил карман камзола.
– Считаю до трёх, Мелдиан. У тебя есть последняя возможность показать своё благоразумие и убраться отсюда. Не вынуждай меня хватать тебя в охапку и насильно переносить в Птичьи Земли. Ты ведь взрослый мальчик.
– Эллекен. Взгляну хоть одним глазком на этого… На того, по чьей воле мы не можем даже войти к себе домой.
Вольфзунд послал ему уничтожающий взгляд.
У Мела от волнения сосало под ложечкой, и если бы не присутствие отца, он давно бы стал заламывать руки и нервно ходить по крыше взад-вперёд, потряхивая крыльями, а то и вовсе выдирая из них мелкие пушистые пёрышки.
Что-то шевельнулось сбоку, и Мел резко развернулся. На замковой крыше возник черноволосый смуглый юноша, его лицо показалось Мелу смутно знакомым. С виду ему нельзя было дать больше человеческих восемнадцати-девятнадцати, но Мел сразу ощутил, как вокруг того сгущается и потрескивает от чар воздух. Отвратительно запахло тёмной магией. Мел оскалился и прижал уши, не сводя глаз с пришельца. Тот белозубо улыбнулся, но вовсе не радостно, а как-то неприятно.