Кивнув, я отдала последние распоряжения и поднялась к себе.

* * *

В комнате развернула свиток и еще раз медленно его перечитала. Прикрыв глаза, какое-то время сидела неподвижно. Королева в самых любезных выражениях приглашала наше семейство на празднование Зимнего Солнцеворота и Дня рождения ее сына. Прежнюю королеву, леди Йосу, отправили в дальний храм, а потом пришла весть, что она скрылась, и больше о ней не слышали.

Снова распахнув веки, я поднялась, приблизилась к комоду и достала оттуда тридцать два медальона. Вернувшись в центр комнаты, уселась на полу и разложила их вокруг.

С них на меня посмотрели тридцать два короля — по портрету на каждые полгода жизни сына Людо. Я тайком заказывала их художникам и теперь, вглядываясь в миниатюры, с которых на меня смотрели почти разные люди — настолько по-разному ухватили его лицо, — пыталась угадать, какой же из них ближе всего к оригиналу.

Какое-то время спустя во дворе раздался шум. Встав, я приблизилась к окну и увидела кавалькаду всадников. Впереди на крупной серой лошади ехал мужчина лет тридцати с небольшим. Грузный, но все еще красивый: фигуру облегает пурпуэн из бархата, каштановые волосы разметались по плечам, на губах сияет улыбка. Слуги тотчас засуетились, встречая хозяина.

Внезапно дверь внизу распахнулась, вперед выбежала фигурка и остановилась перед крыльцом.

— Отец.

Я вздрогнула от этого окрика и посмотрела на девушку, которая уже бросилась к приехавшему. Волосы цвета лесного пожара выплеснулись по ветру. Подбежав к мужчине, она схватилась за стремя.

— Как охота, отец? Долю раздавали вы? Как новые гончие своры? А птицы были ловкими? — закидала его вопросами она.

— Алекто, — улыбнулся он, спешиваясь.

Закинул руку ей на плечо и принялся делиться подробностями охоты. Она обняла его за пояс, глядя со слепым обожанием, и оба двинулись к паласу.

Отойдя от окна, я собрала медальоны, убрала их обратно в комод и спустилась в трапезную.

* * *

Там уже накрывали на стол. Рогир расположился во главе стола, Алекто сидела по правую руку. Свита травила шутки и гремела чарками, в которые служанки торопливо разливали вино.

Когда я вошла, двое рыцарей пытались запихнуть в камин, где уже жарилась косуля, еще и кабана прямо в шкуре. Сок брызгал на угли, шипя и наполняя помещение чадом. При виде меня люди смолкли, установилась тишина.

Друг Рогира, учивший смеявшуюся Алекто, как правильно рыгать, поспешно отодвинулся. Она тоже подняла голову, и лицо тотчас замкнулось.

— Анна, — приветствовал меня муж, поднимая чарку, — присоединишься?