Влиться в поток спасающихся, оказалось несложно, но вот маневрировать и управлять своим движением оказалось труднее на порядок. Стараясь защитить Котожрицу, Аппендикс делал все возможное, что бы не попасть в середину толпы, где инквизиторы, не щадя, прорубали себе путь. Это не всегда удавалось, так что пара самозванцев через некоторое время оказались покрыты кровью с ног до головы.

Да за что же мне это? — уже без интереса спрашивал себя Аппендикс, в очередной раз ныряя под круговой удар зазубрившегося меча. Плоть мелких сущностей пузырилась под ногами, хрустели раздробленные кости. Но панические вопли заглушал рев несущейся воды.

Толпа вынесла измученного Архивариуса в новые помещения. Широкие, пыльные, заброшенные. Здесь, вроде бы, хранили старый реквизит и вышедшие из употребления символы. Чудаковатые статуи были завешаны полотнами, горы амулетов, оберегов и значков блестели в углах. Фантазийные астролябии крутились под потолком, изображая движение богов над землями смертных. Старые шкуры, которые они сбрасывали, перевоплощаясь, были развешены на стенах.

Стало дымно. Откуда-то спереди тянулся запах гари, жаренного мяса и угля. Аппендикс расслышал сухие хлопки, резкие, частые и угрожающее. Толпа почему-то замедлилась. Архивариус прорвался к краю и попытался рассмотреть, что происходит.

Оказалось, что вход в Пещеру был достижимо близок. Он врезался в архитектуру Администрации, вместе с острыми воротником обсидиановых глыб. Вход был велик и оборудован защитным механизмом: титанической дланью давно усопшего Громовержца, покрытой тысячью клемм, которые не давали ей умереть, подпитывая электричеством. Она довлела над входом, подвешенная за оттянутые участки плоти. Толстые кабели подрагивали, каждый раз, как с пальцев ее срывались ослепительные разряды. Офисная челядь сгорала, взрывалась, прах выстреливал в стороны, когда гигантское напряжение раздирало малодушных рабов бессилия.

Инквизиторы проходили свободно, но остальные — ужаснулись и подались назад.

Святая вода уже настигала. Она сверкала, наполненная благословением слабости, и очищала все на своем пути. До совершенной белизны.

Толпа, взвыв от страха, снова устремилась вперед. Гора пепла росла, словно пустынный бархан. Последние беженцы уже зарывались в нее, отчаявшись.

Инквизиторы, наблюдавшие за этим у входа, убедились, что никто больше не посягает на святая святых, а все их выжившие братья добрались до цели. Они еще поглядели по сторонам — Аппендикс вжался в стену, стараясь не привлекать внимания, — а потом зашагали внутрь.