Потому что я так сказал! — встрял Цинизм. — Мне неуютно среди твоих сопливых размышлений. Я признаю, Максиме действует отталкиваясь от логики знакомой мне. Этот путь отличается от всего, что мы знали до этого, но он имеет право на жизнь. Однако она играет нечестно! Эта сука искусственным образом нарушила баланс и теперь поет о том, что спасать нечего. Действительно, мать твою, нечего! Потому что она все сожгла! Подумай, Никас, чего же больше в ее мотивах? Желания спасти людей от страданий или злости на Многомирье за обман Девела? Злость за собственное потерянное сердце? А? Что скажешь? Могут ли эгоисты брать на себя обязанности судьи? Подними голову. Если ты продолжишь молчать, они обделаются.

Никас сфокусировал взгляд и оглядел присутствующих. Немой вопрос был задан давно и все были на грани.

— Забудьте о том, что я начал говорить до этого. Я достану Одиночество из ее груди.

Эти слова были сказаны беззлобно, но Неунывающий и Котожрица посмотрели на Никаса с опаской. Все, сцепив пальцы, бормотал что-то себе под нос. Воля спросила у Никаса, как тот представляет себе драку с Максиме.

— Смутно, — честно ответил тот.

Он понимал, что Цинизм вмешается, но как включить в план извержение вулкана? Или другое стихийное бедствие?

— Нам нужно заманить ее, — высказался Неунывающий. — Нужна… арена, что ли. Прошу простить за образность.

Никто не засмеялся.

Никас поморщился. Арена. Да, подходящее слово. Одержимый мужчина против одержимой женщины, посреди безумной схватки на уничтожение. «Мир идей зиждется на символизме». Кто это сказал? Девел. Старина Девел. Когда-то мы стояли на том месте, где исчезла дверь в мою квартиру, и я клялся, что найду выход отсюда. Кажется, я нашел кое-что другое.

— Как же ее заманишь? — спросила Котожрица, качая головой.

— Нам нужно больше наглядности, — Воля пошла прочь от стола. — Пойдемте.

Они спустились на этаж ниже. Там находился стратегический зал, в котором, помимо систем слежения и координации, покоилась точная копия Крепости. Она стояла на уровне пола, созданная из крохотных механических светлячков, неподвижно парящих в воздухе. Воля, не сбавляя скорость, вошла прямо в реплику своей твердыни. Светлячки обтекали ее ноги, как вода.

Прискакал со своего этажа Архивариус. Он возбужденно и дружелюбно пищал, хватая всех за руки, приветствуя. Никаса он почти что обнял, а потом присоединился к своей хозяйке. Вместе они продемонстрировали первичные планы обороны, на ходу внося в них правки. Воля не могла быть уверена с какой стороны придет негатив. По словам Котожрицы, беженцы шли уже по обломкам Пути. Несомненно, идущие за ними орды, разрушали даже эти останки. В то же время, негатив создавал собственный путь. Темный. Из своих же тел и обломков старого. Геноцид мог игнорировать любые границы, прожигая их своей злобой. Котожрица удивлялась тому, что негатив так спокойно путешествует, где захочет, в то время как остальные по большей части заперты в своих мирах.