— Просто ты не могла поступить иначе.

— С чего ты взял?

— Потому что сам бы сделал в точности также.

Я отвернулась.

Слова с его губ срывались редко, но подстрелить умели в самое сердце. Ведь он подбирался к душе всегда слишком близко. Ближе, чем позволяют правила приличия. И наша то-ли-дружба, то-ли-война.

И пора было с этим кончать.

— Хочешь сказать, мы похожи? — нахмурилась я. — Нет, Север. Ни грамма. Так что пусть все между нами останется как прежде.

— Ты ведь сама знаешь... — Он снова сел прямо, положив локоть на стол, довольно улыбнувшись. — Ничего уже не будет «как прежде», тебе придется жить с тем «как есть».

Я все больше понимала, что наш разговор сворачивает куда-то не туда. К тому же, в плотном костюме успела вспотеть, а время на часах критически приближалось к отметке в десять вечера.

Я встала, слишком громко царапнув по деревянному полу стулом.

— Мне пора обратно… в академию.

— Я отвезу.

Тоже поднявшись, он полез в задний карман за портмоне, положил в счет на столе несколько купюр и застегнул куртку.

— Не нужно. Я возьму такси.

— В моей машине осталась твоя рапира. Не дури.

«Сашина рапира», — мысленно поправила я, вдруг подумав о том, что бы он сказал, узнав. А почувствовав?

Было очевидно, несмотря на то, что мы старались держаться на расстоянии, даже это не спасало. Ведь порою глаза касаются так, как никогда не прикоснутся руки. И это пугало.

Потому что его прежняя неприязнь трансформировалась в кое-что иное. Более извращенное. И каждый раз, стоило моим щекам вспыхнуть, его взгляд менялся. Становясь по лисьи лукавым. Вот только для него это не более, чем игра. Именно так богатые мальчики развлекаются, когда скучно. И я знала, нельзя об этом забывать.

Обратно мы ехали молча.

Север остановился в тени, недалеко от общежития.