Впереди бежал самый большой пятнистый желтоглазый волк, сосредоточенный лишь на одном — на аромате, что нес вечерний ветерок. Это был запах подруги, любовницы, партнерши и предчувствия чего-то нового, грядущего. Ему сопутствовал, переплетаясь с ним, запах мальчика — запах свежего мяса, которое следовало съесть. Под ними струилась вонь гнилой плоти и древних родословных — это на территорию стаи вторглись другие хищники. А доминировал над всем этим промышленный запах еще одного врага — чудовищного гигантского механизма.

Леди Маккон вышла из кареты, захлопнула за собой дверь и заслонила от угрозы Джанела и королеву, зная: она будет их защищать в буквальном смысле этого выражения голыми руками.

Однако ноги отказывались ей служить как следует, и она обнаружила, что стоит, прислонившись к двери кареты, и жалеет об отсутствии парасоля, на который можно было бы опереться.

И вот стая уже рядом. Вал из шерсти и зубов распался на отдельных волков. Лорд Маккон с пробуксовкой остановился перед женой.

Леди Маккон никогда толком не знала, как управляться с мужем, когда тот в таком состоянии. Во время полнолуния в этих желтых глазах не было ничего от мужчины, которого она любит. Ее единственной надеждой было, что он сочтет октомат более серьезной угрозой, чем вампиров. Что инстинкт, который им движет, велит сперва защитить территорию, а потом уж трапезничать, и, следовательно, они с Джанелом, представляющие собой свежее мясо, будут пока что проигнорированы.

И эта надежда оправдалась. Желтые глаза Коналла полыхнули, стали почти человеческими, он высунул язык, а потом стая собралась воедино и бросилась на октомат: по волку на каждое щупальце, оставшиеся четыре — на условную шею. Зубы сверхъестественных инстинктивно нацеливались на суставы и артерии, даже если суставы были сделаны из шарикоподшипников и шкивов, а артерии представляли собой управляемые гидравликой и паром жгуты.

Алексия наблюдала за происходящим, восхищаясь грацией поразительно высоких волчьих прыжков. В одной руке она сжимала Этель, но сама рука бессильно повисла. Нечего было и надеяться, что ей удастся поразить цель даже размером с октомат, не рискуя при этом попасть в какого-нибудь зверя. Вампиры не сделали ни единого движения, чтобы помочь. Может, опасаясь, что оборотни отнесутся к этому с неодобрением и начнут на них нападать, а может, просто потому, что были вампирами.

Леди Маккон смогла узнать кое-кого из стаи благодаря отличительным чертам. Вот Чаннинг, его проще всего вычислить по белоснежной шкуре; вот Лайалл, меньше остальных и проворнее, почти не уступающий вампирам в скорости и ловкости; вот Биффи, самый темный, с красноватой шестью на брюхе, его движения необузданны и яростны. Но взгляд Алексии снова и снова возвращался к пятнистой шкуре самого крупного волка. Тот прыгнул, оторвал от октомата кусок, опустился на все четыре лапы и прыгнул вновь.