Все благоприятствовало столь торжественным событиям: мало того, что мистер и миссис Гарленд заранее предупредили Кита о своем решении не вычитать из его жалованья за экипировку и обещали выдать ему весь этот грандиозный капитал целиком; мало того, что незнакомый джентльмен увеличил доходы Кита на пять шиллингов — деньги, которые свалились на него нежданно-негаданно и сами по себе составляли целое состояние; мало того, что на такой ряд удач никто не рассчитывал (да они и во сне никому не могли присниться), — у Барбары тоже кончалась четверть года (кончалась в тот же самый день!), и Барбара получала отпуск вместе с Китом, а мать Барбары должна была присоединиться к их компании и прийти на чашку чаю к матери Кита и подружиться с ней.

Как и следовало ожидать, в то утро Кит чуть свет выглянул из окошка, интересуясь, в какую сторону ветер несет облака, и Барбара, разумеется, тоже выглянула бы из своего окошка, если бы накануне ей не пришлось чуть ли не до полуночи крахмалить и гладить кисейные оборочки, плоить их и пришивать к другим кусочкам кисеи, чтобы все это вместе образовало великолепный наряд к завтрашнему дню. Итак, оба они поднялись очень рано, за завтраком, не говоря уже про обед, почти ни до чего не дотронулись и были сами не свои от волнения; и вот, наконец, явилась матушка Барбары с поразительными известиями о прекрасной погоде (но все-таки с громадным зонтиком, так как люди, подобные матушке Барбары, редко выходят в праздник из дому без этой необходимой вещи), и их вызвали звонком наверх получать жалованье за четверть года золотыми и серебряными монетами.

И как мило сказал мистер Гарленд: «Кристофер, вот твои деньги, ты вполне заслужил их». И как мило сказала миссис Гарленд: «Барбара, получай и ты, я тобой очень довольна». И как храбро расписался Кит в книге, и как задрожала рука у Барбары, когда она тоже взялась за перо. И как приятно было смотреть, когда миссис Гарленд налила матери Барбары стаканчик вина. И как хорошо сказала мать Барбары: «Да благословит вас бог за вашу доброту, сударыня, и вас, сударь! Твое здоровье, Барбара, будьте и вы здоровы, мистер Кристофер!» И как она долго пила вино, будто ей поднесли целую кружку. И какая она была важная в митенках. И как они весело болтали и смеялись, обсуждая все это на империале дилижанса, и как жалели тех, у кого сегодня не было праздника.

А мать Кита! Да глядя на нее, каждый бы подумал, что она из благородных и всю свою жизнь была знатной леди! К приему гостей мать Кита подготовилась на славу и убранством стола пронзила бы сердце любой посудной давке, а на Джейкоба и малыша навела такой лоск, что костюмчики их казались совсем новыми, хотя одному богу известно, сколько они уже послужили на своем веку! А ровно через пять минут после того, как гости сели за стол, кто сказал, что мать Барбары именно такой ей и представлялась? — Все она же, мать Кита! А кто сказал, что мать Кита тоже ничьих ожиданий не обманула? — Мать Барбары! А потом мать Кита поздравила мать Барбары с такой дочкой, а мать Барбары поздравила мать Кита с таким сыном, а Барбара просто влюбилась в Джейкоба, да и какой другой ребенок, кроме Джейкоба, мог бы выказать себя с самой лучшей стороны, когда от него это требовалось, и какой другой ребенок мог бы так очаровать всех!