— Моя первая неделя прошла очень хорошо.
— Это важный этап. Мы должны отпраздновать это. Если у тебя будет время на следующей неделе, мы могли бы поесть мороженого в «Кримери».
Его предложение заставило меня поморщиться. Мне нравилось это кафе, и мне нравилась идея пойти с ним куда-то, но это было место, куда он водил меня, когда я была ребёнком, и это заставляло меня чувствовать себя такой маленькой, словно я задула сегодня тринадцать свечей вместо восемнадцати.
— Конечно, — сказала я, как только фургон завернул за угол.
Я направилась к нему, но остановилась.
— Ты не ответил на
— Я уезжаю завтра утром.
Я сжала мешочек, в котором лежала моя маленькая пальма.
— Надолго?
— На две ночи.
Я сглотнула и слегка разжала руку, чтобы не поломать его творение, как я поломала нас.
— Хм, — в конце концов, сказала я.
Не очень красноречиво, но это было лучше, чем тот раненый звук, формирующийся в глубине моего горла.
Когда я, пошатываясь, преодолела несколько метров, отделявших меня от фургона, я попыталась не упасть под тяжестью разрывавших меня эмоций, бушевавших во мне. Я остановилась у двери машины, желание признаться в своей лжи горело у меня на языке. Я оглянулась через плечо. Август что-то читал на экране своего телефона.
Что-то, что заставило его улыбнуться.
Неужели дочь Альфы речных отправила ему текстовое сообщение?
— Несс? — голос моего дяди заставил меня подпрыгнуть. — Я задерживаю движение, милая.
— Извини, — пробормотала я, садясь в машину.
Я не смотрела на Августа, когда мы отъезжали, боясь, что он всё ещё улыбается, глядя в свой телефон.