Он, вероятно, беспокоился, что его признание в том, что он передумал, принесёт мне невыносимую боль. Или ввергнет меня обратно в белую пустоту.

Я вздрогнула от одного воспоминания о ней.

Я подняла свободную руку к его сгорбленной спине и погладила твёрдые бугорки его позвонков.

— Всё в порядке, — прошептала я, пытаясь действовать решительно, хотя прочувствовала эту потерю до самого нутра. — Тебе не нужно винить себя, Август. Я не сломаюсь, обещаю.

Ведь я была и так слишком поломана, чтобы сломаться еще сильнее.

— Ч-что?

Он оторвал голову от моей груди и провёл тыльной стороной ладони по своим покрасневшим глазам.

— Мы снова станем…

Я пожала плечами, чтобы выиграть время и откашляться.

— Друзьями.

Я попыталась улыбнуться, но мои губы слишком сильно дрожали, чтобы улыбка могла удержаться на них.

Его густые брови изогнулись.

— О чём ты говоришь?

— Я… ты… Я думала…

Мои брови сошлись на переносице.

— Почему ты плачешь?

— Потому что я потерял тебя.

Он сказал это с такой злостью, которая заставила меня ещё глубже вжаться в жёсткую подушку, подпиравшую мою голову.

— Потому что, когда Лиам сказал мне укусить тебя, я подумал, что это какая-то дурацкая шутка, и что у него помутился рассудок. Несс, ты умерла у меня на руках. А потом всю прошлую неделю ты то приходила в сознание, то снова теряла его. Прости мне мою эмоциональность, но ещё несколько минут назад я боялся, что ты можешь никогда не проснуться. Или что, когда ты это сделаешь, ты не вспомнишь моего имени. Или что ты, возможно, не захочешь меня теперь, когда нас ничто не связывает.

— На прошлой неделе? — прошептала я. — Дуэль была на прошлой неделе?