Мама ни разу ни на что не пожаловалась, а папа болтает с Дрейком, словно они старинные приятели. И вместо того, чтобы наслаждаться жизнью, я должна сидеть и ждать у моря погоды? Нет никакой ни погоды, ни непогоды.

Я на это надеюсь.

Знаю дедушкины аргументы по поводу брака, понимаю истинные мотивы Дрейка помогать мне. Осознаю, что послужило причиной его ужасной семейной ссоры много лет назад.

Больше никаких сюрпризов, говорю я себе.

Но-о-о на самом деле…

Уголок глаза дергается от легкого тика.

Вообще-то один сюрприз есть.

Дрейк не знает, что я уже позвонила его сестре. Энджи Ларкин не ответила, но я оставила голосовое сообщение. Сказала, что с Дрейком все в порядке и где он. Мужчина стал таким раздражительным, когда я спросила о сестре. Это доказывает, что ему нужно поговорить с ней и выяснить отношения. Лучше раньше, чем позже. Разговор поможет, мне стало легче после встречи с отцом. По факту ничего не изменилось, еще слишком рано, но я больше не чувствую на плечах всю тяжесть мира.

Не так, как сегодня утром, когда Дрейк не разговаривал со мной. Затем визит матери, а потом…

Мое сердце трепещет, когда я смотрю на Дрейка.

Наши занятия любовью в сене были такими же сказочно порочными, как и восхитительными. Алекса умрет, когда услышит об этом. Она знает о проблемах, с которыми я сталкиваюсь при знакомстве с мужчинами. Подруга годами подкалывала моей девственностью, говоря, что нужно сломать лед. Когда-то я думала, что нашла нужного мужчину, но ошиблась.

А Дрейк сам нашел меня, схватил и закружил в вихре огненного блаженства, и теперь я не могу дождаться, чтобы повторить это снова.

Может быть, поэтому я чувствую себя такой окрыленной. Но это и пугает.

Огромный, покрытый татуировками, голубоглазый ковбой за столом перестал быть чужаком. И это изменилось в мгновение ока, всего за несколько недель. Что же будет дальше?

Шесть безумных месяцев – времени более чем достаточно для того, чтобы два человека влюбились друг в друга.

– Аннабель, ты едва прикоснулась к еде, – говорит мама, глядя на тарелку. – Хочешь, чтобы я вернула это обратно на кухню?

– Нет! Просто эти макароны такие сытные. – Я взбиваю вилкой соус альфредо^[27].

– Это все углеводы. От них уровень сахара в крови может подскочить до опасного предела.

Киваю, хотя знаю, что углеводы не имеют ничего общего с шумом в ушах, который появляется, когда я смотрю на Дрейка. Еда – последнее, что у меня на уме.