– Детка, все, что ты делаешь, идеально, я тебе это обещаю.

Она слегка улыбнулась и, сжав в кулаке мой восставший член, взяла мой кончик себе в рот и обвела языком.

– О боже, Лютик, это так приятно, – еле слышно простонал я. Я хотел, чтобы она знала, насколько невероятными были ее губы. Полностью взяв меня в рот, она начала двигаться по моей длине вверх и вниз. Я смотрел на нее, но теперь ее глаза были закрыты. Бог ты мой, это было истинное блаженство!

Когда она застонала, я ощутил вибрацию, мой член дернулся у нее во рту, и из меня вылетело немного влаги. Я поднес руки к ее волосам и нежно провел по ним пальцами. Я тяжело дышал, ощущение ее теплого рта дарило столь мощное удовольствие, что я засомневался, что продержусь долго.

Я дышал учащенно. Она тоже увеличила скорость и заработала энергичней. Звуки льющейся воды, мое надрывное дыхание и влажные звуки ее рта – вскоре все это довело меня до экстаза.

– Грейс, Грейс, о боже, как хорошо. Я сейчас кончу, детка, – задыхаясь, прошептал я.

Мои бедра сами приподнялись, а она слегка кивнула, давая мне понять, что я могу кончить ей в рот, и мой оргазм взорвался, горячий и интенсивный. Я простонал, наблюдая, как она замедляет ритм, глотая все, что я мог ей дать.

Она встала и поцеловала меня в губы. Я слегка покачнулся.

– Черт побери! Я и подумать не мог, что ты знаешь в этом толк.

Я самодовольно улыбнулся ей. Она на миг нахмурила брови, но ее глаза вспыхнули, и она рассмеялась.

– Очень смешно, – сказала она, хлопнув меня по ягодицам.

Я громко ойкнул и снова улыбнулся ей. Закончив мыть друг друга, мы вышли из душа, чтобы украсить наше хилое, грустное хвойное деревце. Но, если честно, когда мы с Грейс, прижавшись друг к другу, сидели на диване, а в камине ревело пламя, я, посмотрев на это жалкое, кривобокое, полуголое, украшенное уличными фонариками деревце, подумал, что в жизни не видел рождественской елки прекраснее.

Я притянул к себе Грейс. Я точно знал, что люблю ее. Я был влюблен в женщину, которую сжимал в объятиях. В тот момент все было так же ясно и мирно, как мягко падающий за окном снег. Наверное, я любил ее уже очень давно. Возможно ли такое? Да и важно ли, когда это произошло или почему? Возможно, любовь – самое сложное, и одновременно самое простое на свете.

Она прижалась ко мне, и слова застряли у меня в горле. Спустя минуту она повернулась и мечтательно посмотрела мне в глаза.

– Счастливого Рождества, Карсон, – прошептала она. Я улыбнулся ей.

– Счастливого Рождества, Лютик.

Глава 34

Глава 34

Грейс