“Но это правда?” - спрашиваю я, пытаясь свыкнуться с мыслью, что они действительно заключили добросовестную сделку. “У них был контракт на предстоящий брак?”

“Что-то в этом роде. Я уверен, что они это сделали. Семьи со старыми деньгами - странные существа. Они хотят, чтобы все было изложено в письменном виде”. Монти пожимает плечами. “В любом случае, он порвал с ней отношения. Он также прошел тестирование, как и ты, и досрочно закончил школу. В колледж тоже не поехал, к большому шоку и ужасу своих родителей. Он решил поступить так, как поступает каждый респектабельный молодой человек со средствами, и путешествовать по континенту.”

Я хмурюсь. “Континент?”

“В основном по Европе, дорогая. На некоторое время на Виргинские острова, где он приобрел глубокий загар. Австралия на очень короткий период. Я слышал, он считал, что люди там слишком милые.”

Я хочу смеяться. Мне тоже хочется плакать. Это звучит так же, как сказал бы Уит — что дружелюбные австралийцы были слишком милы.

“Он был повсюду. Разве ты не следишь за его инстаграмом?” - спрашивает Монти.

Я бы себе этого не позволила. Я заблокировала его сразу после всего, что произошло, и я не проверяла его. Не важно, как сильно я этого хотела. “Где он сейчас?”

“Я не знаю”. Монти пожимает плечами, но что-то есть в тоне его голоса, в том, как мерцают его глаза.

Я думаю, он может знать, но он не говорит.

Как только мы заканчиваем, Монти оплачивает счет — он не позволил мне разделить его, назвав меня своим гостем, — и мы покидаем отель, медленно проходя мимо витрины VanCleef и Arpels.

“Боже, их украшения восхитительны”, - говорит он, бросаясь к одной из витрин. “Как маленькие произведения искусства”.

“Это красиво”, - соглашаюсь я, как только останавливаюсь, чтобы встать рядом с ним.

Он некоторое время смотрит на нее, и что-то меняется в выражении его лица. Как будто ему внезапно пришла в голову лучшая идея. Не отрывая взгляда от витрины, он говорит: “Если бы у тебя было какое-нибудь изысканное украшение, скажем, кольцо с огромным бриллиантом или огромные серьги с изумрудами, что бы ты выбрала? Что было бы твоим самым желанным произведением искусства?”

“Ожерелье”, - говорю я без колебаний.

“Ожерелье?” Он хмурится, когда его взгляд встречается с моим, по-видимому, разочарованный.

"Да. Если небо - это предел, я бы хотела, чтобы оно было усыпано бриллиантами и плотно облегало мою шею, почти как ошейник”. Мои мысли блуждают по Уиту, как это обычно бывает. Все еще. Даже спустя столько времени. “Я хочу, чтобы он был тяжелым, чтобы я могла чувствовать вес камней и металла на своей коже. И я хочу, чтобы человек, который мне его подарит, воспринимал ожерелье почти как... подарок. Как будто я принадлежу ему .” Я плотно сжимаю губы, за этим быстро следует смущение.