“А потом они встретили тебя”, - говорит он, задевая ее до глубины души. Я могу сказать это по тому, как тускнеет ее взгляд. “Моя мать беспокоилась, что ты слишком контролируешь меня. Мне всегда хотелось сказать ей, что она права.”

Я ничего не говорю. Я беспокоился о том, что он может сказать, но, похоже, папа все-таки оказался ценным приобретением.

“Я просто хочу лучшего для своих детей”, - говорит она, и ее глаза внезапно ярко сияют. А вот и фальшивые слезы.

“Иногда даже в ущерб здоровью наших детей”. Он тычет пальцем в ее сторону. ”Даже не начинай рассказывать мне о Сильви".

Теперь слезы падают, беззвучно катясь по ее лицу. Она отводит взгляд, как будто ей стыдно. Мама и Сильви не разговаривали друг с другом почти год. Сильви недавно сбежала. Ну, она называет это годом перерыва. Последнее, что я слышал, она проводит время на Фиджи.

“Ты должна позволить нашему сыну жить своей собственной жизнью”, - продолжает папа мягким голосом. “Он достаточно взрослый, чтобы принимать собственные решения, и он выбирает быть с Саммер. Ты ничего не можешь с этим поделать, Сил. Оставь его в покое. Прекрати приставать к нему из-за трастового фонда. Отзови своих адвокатов и покончи с этим.”

Ее взгляд встречается с моим, и я просто смотрю на нее, не в силах улыбнуться. Не в состоянии вообще ничего чувствовать. Эта женщина может быть моей матерью, но она не приложила большого труда к моему воспитанию. Это произошло благодаря няням и частным школам. Она никогда не была заботливой. Слишком заботилась о внешности и социальном статусе.

Я отказываюсь когда-либо позволить этому случиться со мной. За мое будущее. Я хочу растить своих детей. Любить свою жену. Я не хочу обманывать.

Я не хочу контролировать.

Хорошо. Мне действительно нравится контроль. Но в частном порядке я получаю от этого больше всего радости.

"Отлично. Я прекращу судебное разбирательство”. Она вздергивает подбородок, надменная, как всегда. Я не утруждаю себя словами благодарности. Почему я должен это делать? Это она заварила всю эту кашу. Она должна извиниться передо мной.

“Когда-нибудь ты поймешь, что я пыталась оказать тебе услугу”. Она подходит ко мне, и я смотрю на нее с того места, где сижу. Может, она и стоит надо мной, но мы оба знаем, кто контролирует эту ситуацию. “Ты придешь ко мне и скажешь, что я была права. Эта девушка просто использует тебя. Запомни мои слова.”

“Во что бы тебе ни нужно было верить, иди вперед и верь в это. Я знаю правду,» - говорю я спокойным голосом.

Она оглядывает комнату, быстро понимая, что на ее стороне никого не осталось. Раздраженно она выходит из кабинета, хлопнув за собой дверью.