Я не раз задавалась вопросом, сумеет ли он сделать мне еще больнее, чем в прошлый раз. Вот и ответ – да. Мне следовало бы уйти и оставить его одного разбираться со своими тараканами, но я хочу, чтобы он понял, что перешел черту.

– Я запрещаю тебе так со мной разговаривать! – взрываюсь я. – Я не просила затаскивать меня на свой диван, как вульгарный кусок мяса! Я запрещаю тебе считать меня девицей, которую ты просто хочешь трахать! Ты мне противен! После всего, что мы пережили вместе, я просто не могу в это поверить. И даже сейчас, когда я знаю, какой ты придурок, мне все еще трудно смириться с тем, что для тебя я именно такая! Я думала, мы друзья, и я хоть что-то для тебя значу! Мне даже показалось, что…

Я прерываюсь, чтобы перевести дух.

– Я действительно дура, и мне следовало бы прекратить этот разговор прямо сейчас, но я скажу тебе еще кое-что, Лейн. Я так надеялась, что ты попросишь меня остаться в тот вечер, потому что я чувствовала себя как дома. С тобой. Я была самой собой и думала, ты меня понимаешь. Так что, да, я неправильно истолковала твое предложение, я действительно решила, что ты предлагаешь мне эту проклятую комнату…

– Я никогда не…

– Я знаю! – перебиваю я, крича громче. – Очевидно, что эта комната не подходит для Лоис! Это было бы слишком, ты не планировал такого для меня, это чересчур…

– Это неправда.

– О! Давай, рассказывай! Скажи, твою мать! – ору я, как никогда.

– Это была комната моего брата! – Он кричит так внезапно, что я ударяюсь о дверцу.

Я моргаю, не зная, что и думать.

– У тебя… есть брат? – оторопев произношу я.

– Он умер, понятно? – продолжает он, глядя на меня так, как будто я в этом виновата.

Меня поражают его слова, и я не знаю, что с этим делать. Лейн выглядит одновременно измученным и освободившимся от тяжкой ноши.

– Я слетел с катушек, когда увидел тебя в той комнате, потому что она принадлежит ему! Для меня по-другому просто не может быть! Так что перестань думать, что это из-за тебя, черт возьми!

– Перестать? Но в конце концов, это ты вел себя так, словно я сделала что-то непростительное!

– Так оно и было! – остервенело рычит он. – В некотором роде.

У меня вырывается сдавленный смех и застревает в горле. Этот разговор ни к чему не ведет, и меня от него тошнит. Я задыхаюсь, то и дело дергая ворот свитера. Все еще хуже, чем я думала. Весь мой гнев испаряется, словно Лейн только что щелкнул выключателем, и я оказываюсь в кромешной тьме.

– Но я ничего не знала… Почему ты никогда не говорил мне об этом? Почему ты…

– Я не мог тебе сказать, – с трудом произносит он, уставившись рычаг переключения скоростей. – Мне не следовало так с тобой разговаривать, но когда я увидел тебя в этой комнате… Вот и все, извини.