– Это все? Ты ошибаешься, – с грустью говорю я. – Ты сообщаешь мне, что твой брат умер, Лейн. Во время ссоры, как будто это все решает. Мы знакомы полгода, все это время живем вместе. Я пригласила тебя в свой дом, познакомила с семьей, доверила то, что никому не рассказывала…
Я медленно вытираю струящиеся по щекам слезы.
– Я доверяла тебе, а ты не поделился со мной таким?
– Полагаешь, это легко?
– Конечно, нет, но… Черт, это же я! Я думала, что…
Я пытаюсь дышать, стараюсь упорядочить свои разбегающиеся мысли, потому что Лейн только что наконец рассказал мне, что потерял брата, и я не могу отмахнуться от этого.
– Как это случилось? Когда?
– Он разбился на мотоцикле. Три года назад. 12 ноября.
– Ты сказал 12 ноября? – повторяю я задыхаясь. – Значит, в тот вечер, когда ты забыл про ужин, была годовщина его смерти?
Он кивает, и эта новость пронзительно отдается в моей голове.
– Теперь ты знаешь, теперь ты понимаешь…
Звучит как вопрос, и мой ответ – нет.
– Ты столько раз мог поделиться со мной и ни слова не сказал. – Я проговариваю это для него и для себя. Чувствую себя идиоткой. Неужели так страшно довериться? Непохоже, чтобы это была какая-то ужасная тайна.
Я хочу обнять его, сказать ему, что мне жаль, что у меня тоже есть братья, и я могу себе представить, как это больно… Но внутри меня образуется огромная пустота. Несмотря на то, что Лейн помогал мне, когда у меня были проблемы, он оставил мне только пустоту. Было больно думать, что он не придавал никакого значения нашим объятиям, но сейчас все еще хуже. Я никогда ничего не значила для него. Иначе он бы мне все рассказал.
– Возвращайся…
У меня дрожат руки, и когда он кладет свою ладонь на мое запястье и устремляет на меня вопросительный взгляд, меня прорывает.
– Ты что думаешь? – Я отдергиваю руку так сильно, что ударяюсь о стекло. – Что эта трагическая исповедь способна все загладить?
Он удивленно сдвигает брови.