– О чем вы?

– Вы не смотрели новостей? Я пожал плечами.

– Была резонансная акция маскулистов возле парламента.

– Парламента? – удивился я. – У нас?

– Ну или он как-то по-другому называется.

Дума.

– А, ну да. И что?

– Их разогнали. Я промолчал.

– Вы видели акцию?

Я отрицательно помотал головой.

– Сейчас покажу… Если позволите.

Дав ей подключиться к импланту, я увидел короткий клип: три голых мужика на мокрой заснеженной улице возле бревенчатого дворца Думы.

Долгий зум на сжавшиеся под ноябрьским ветром фаллосы, обмазанные ярко-розовым повидлом… Хорошо, что я уже наелся – аппетит был бы испорчен. Маскулисты выглядели не слишком маскулинно, но я не был уверен, что об этом корректно говорить за столом. Чертов Люсик, где твоя спецпрокачка, когда она реально нужна.

Камера дала быстрый круговой ракурс: жандармы, улан-баторы, дроны, конский навоз, снег. В общем, обычное московское благолепие.

– Что вы сейчас подумали? Ваша самая первая мысль?

– Это русское. Вы не поймете.

– Вы скажите все равно.

– Я подумал, что «пороша» и «параша» различаются только одной буквой. И развертка нашего зимнего бытия во времени – это такая, знаете, мокро-навозная трансформация «о» в «а» под ржание жандармских жеребцов.

– Я не о погоде и не о лошадином навозе. Не уклоняйтесь, пожалуйста. Как вы относитесь к борьбе за права мужчин? В смысле, когда ею занимаются сами мужчины?

Лезть в сеть времени не было. Придется принять бой. Я вспомнил про недавний скандал с PSRT.