Мне удается выдержать ее взгляд.

– Жаль, что у Изри такая мать, как вы.

Она вскакивает и дает мне пощечину. Но я снова впиваюсь в нее взглядом.

– Хотите знать, как он вас называет? «Моя чертова мать».

Межда сереет. Новая пощечина.

– Заткнись, – бросает мне Грег. – А не то…

– Если хочешь, чтобы я заткнулась, придется меня убить.

Изри ушел, Межда вернулась. Мне и правда нечего больше терять.

Осталось лишь страдание.

* * *

Тама опять не держится на ногах. Ее ударил не Грег. Он только держал ее, пока Межда отводила на ней душу. Ярость, которую она вкладывала в каждый свой удар, говорит о том, что она, должно быть, долго ждала этого момента.

Момента, когда Изри не будет рядом, чтобы защитить Таму.

Грег поднимает девушку с пола. Она думает, что он отведет ее обратно в шкаф, но он тащит ее на улицу и бросает в сарай. Она падает плашмя, ей становится еще больнее. Слышит, как закрывается дверь, перестает двигаться, давая боли проникнуть в каждую клетку своего тела.

К своему ужасу, она продолжает дышать.

Несколько минут спустя холод заставляет ее пошевелиться. Тогда предельно осторожно она переваливается на бок, не сдержав крика. Хватается руками за живот.

Ее живот, над которым Межда особенно потрудилась.

Может, потому, что от своего она так и не получила дочери.

Тама дрожит от холода, зубы стучат. Она подгибает ноги и закрывает глаза, по ее щекам катятся ледяные слезы.

И в этот момент происходит чудо. Кто-то садится рядом с ней и обнимает ее.

Прижимает к себе, убаюкивает.