Понятно, сейчас с Франциском действительно разговаривать не о чем, а вот когда сдастся контролер, появится поле для маневра.

Нашей молодежи, особенно девушкам, явно было интересно узнать подробности разговора пары с Ольденбургскими и Медичи, но у старшего из подошедших братьев-итальянцев спрашивать они ничего не стали, раздраженная же норвежка, присоединившаяся к нам чуть позже, всем своим видом показала, что общаться вообще ни с кем не намерена.

— А Соня мне нравится, — заявил мне Сашка Петров, оказавшийся рядом. — И Кристина с Евой о ней хорошо отзываются.

— Еще один на мою голову, — улыбался я. — Шурка, хоть ты не начинай!

— Что, родичи достали? — друг смотрел на меня с сочувствием.

— Ага.

— Моему отцу Соня тоже понравилась… — Я на это только вздохнул. — А маме — Демидова.

— Кто бы сомневался, — не удержался от ухмылки я.

Лицо друга внезапно помрачнело:

— Лешка, я заметил, как папа к Романовым не очень отнесся, похоже, мне в Италию пока лучше не соваться.

Твою же!.. А ведь Шурка прав — если покойные Тагильцев с Бирюковым не постеснялись девушек в заложницы взять, а Викторию — так и вообще убить, то с художником католики вообще церемониться не будут!

— Я же в Ватикане побывать хотел, — продолжил тем временем он, — а тут такое… Неудобно может получиться…

Ясно — Шурка даже представить себе не может, как именно его могут использовать подчиненные папы, Петров просто боится, что может подставить и Романовых, и Медичи под гнев Франциска.

— Разберемся, Шурка, — делано беззаботно отмахнулся я. — Там видно будет…

Еще через какое-то время меня в сторонку отвели братья Медичи:

— Алексей, тут такое дело… — замялся Умберто. — Святой отец по собственной инициативе посватал меня к Соне… Мы все были не в курсе…

Старший Медичи замолчал, и оба брата уставились на меня в ожидании реакции. Я же постарался оставить на лице ту же благожелательную улыбку и тоже предпочел промолчать.

— Сначала Святой отец сказал, что именно Соню Ватикан хотел бы видеть будущей королевой Италии, а когда король Норвегии вежливо ответил, что им надо подумать, Франциск предложил ему очень много денег и свое покровительство.

Все повторилось снова — он замолчал, а я улыбнулся.

— Потом сумма увеличилась вдвое, следом — вчетверо… Король опять вежливо отказал под предлогом того, что необходимо подумать… И начались угрозы…