Через час Швейк оказался на базаре и убедился, что спрос на его товар довольно плох. Никто на его перстни и внимания не обращает; люди ругались и волновались:

— Задержали телеграмму! Из Питера человек приехал.

— Но воинский-то начальник телеграмму получил.

— А почему он её солдатам не прочёл? Мать его…

— На заводах забастовки. Вчера человек из Москвы приехал, говорит, надо бастовать; в Петрограде революция началась, — слышал он всюду.

— Говорят, что царя уже нет.

— Как нет? Разве можно жить без царя?

— Дурак. Без хлеба сдохнешь, а царь тебе на что?

Швейк понял, что начинается нечто важное, и спрятал свои кольца в карман. С базара он пошёл по главной улице навстречу волновавшейся толпе, направлявшейся к зданию воинского присутствия.

Казачьи патрули и стража проезжали и прохаживались беспрерывно, не обращая ни на что внимания, городовые ходили кучками по три-четыре, и, казалось, они насторожились, очень встревожены и чего-то опасаются.

Неожиданно из одной улицы на главную площадь хлынула толпа бастующих, а в центре на шесте трепетало красное знамя. Городовые бросились к знамени, чтобы сорвать его.

Толпа их окружила, и вытащенные ими было шашки были моментально отобраны.

На улице раздался крик: «Да здравствует революция, бейте городовых, бейте сукиных сынов!» На городовых посыпались удары, и те, прикрывая руками головы, старались пробраться сквозь густую толпу.

Стража, состоявшая из солдат, и теперь не принимала никаких мер; вскоре появилась рота солдат с красными бантами на груди.

Их вёл Воробцов; возле здания военного управления солдаты подняли его на плечи, и он, сняв фуражку, закричал:

— Товарищи солдаты и рабочие! В Петрограде революция: царь свергнут. Старое правительство пало, там теперь хозяином Совет солдатских и рабочих депутатов. Полиция уничтожается и здесь, власть переходит в руки советов, которые уже выбираются. Товарищи, мы положим конец войне; земля будет разделена среди крестьян, фабрики будут переданы рабочим. Да здравствует революция, да здравствует революционная армия и пролетариат!

Несколько выстрелов раздалось откуда-то из окон, и пули защёлкали о стену; толпа расступилась.

— Городовые стреляют, сукины дети! Нужно их переловить и побить!

Вскоре все разбежались по городу в погоне за городовыми. Этот день для них был судным. Несмотря на то что они бросали шашки, срывали с груди ордена, их узнавали по синим штанам и били всюду.

У подъезда одного дома Швейк увидел человека, трясущегося в одних подштанниках; он догадался, что это городовой, так как его синие штаны висели на воротах во дворе.