‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍«Но я не могу сейчас от него уйти», — взмолилась Вика.

«А кто тебя гонит?» — удивилась гордость. — «Ты уже все для себя решила. Оставайся до утра, а утром, если найдешь папки, то передашь их Санджею, и между тобой и мужем не останется никаких преград».

— Прости меня, — одними губами, так, чтобы Ракеш ее не услышал, сказала Вика и обхватила его, а он ждал ее ответа.

«Ты еще мне не веришь», — с грустью думал Ракеш. — «Я слишком сильно тебя ранил, чтобы ты так скоро смогла меня простить. Но я сделаю все, чтобы сказанное и сделанное мной, стерлось из твоей памяти. Я научу тебя доверять мне, так же, как ты научила меня жить и любить».

Ракеш уже готов был выпустить Вику из объятий, но она, не расцепляя рук, забралась с ногами на кровать и устроилась у него на груди. Не ожидавший ничего подобного от вредной бестии Ракеш тем не менее благоразумно не стал задавать никаких вопросов. Бережно прижимая к себе Вику, он лег на кровать и укрыл себя и жену пледом. Это снова напомнило ему те несколько ночей, которые они провели вместе, но как мужчина и женщина, оставаясь далекими друг от друга, а отсутствие физической близости с лихвой компенсировалось невероятной эмоциональной близостью.

— Спи спокойно, любимая, — сказал Ракеш, поцеловав волосы жены. О чем-то большем он не позволял себе думать, не зная, но подозревая — после всего, что произошло, Вику беспокоить не стоит.

А Вика легонько вздохнула и закинула ногу ему на бедра.

Глава 97. Побег

Глава 97. Побег

Зарождающееся утро только-только стало окрашивать горизонт и облака, постепенно меняющие цвет от фиолетового до нежно розового, когда ресницы Вики начали подрагивать, а вскоре она открыла глаза. Окончательно проснувшись, Вика увидела, что лежит на груди Ракеша, а перед ее глазами распахнувшийся воротник тенниски открыл впадинку между ключицами. Задержавшись на ней взглядом, Вика едва не коснулась кончиками пальцев открытого участка кожи, чтобы провести дорожку дальше, вниз. Вика попробовала пошевелится, но почувствовала на себе тяжесть смуглой руки. Она помнила все сказанные вчера слова, помнила, что не смогла снова уйти от Ракеша и оказаться в одиночестве своей комнаты, но не ожидала, что всю ночь проспит в той самой позе, в которой засыпала. Также Вика помнила и свое решение непременно найти стоящие между ней и мужем документы, которые давят на нее, и из-за которых она не может раствориться в своих чувствах.

Вика продолжала смотреть на спящего — спокойный и расслабленный, он напоминал маленького ребенка. Кажется, она еще ни разу не видела его таким безмятежным и умиротворенным. Уходить не было никакого желания. Наоборот, хотелось остаться, посмотреть, как Ракеш станет просыпаться, как он спросонок потянется, щурясь, посмотрит на успевшее подняться солнце и увидит ее — Вику. Распахнутся ли удивленно его глаза, скажет ли он что-нибудь или, просто, обняв, поцелует, и тогда она сможет запутаться пальцами в его волосах, впитывая нежность утреннего поцелуя, или стянуть с мужа футболку, чтобы ничего не мешало любоваться его скульптурным совершенством, а он…