Льва Руднева тоже покритиковали, но не сильно. И сегодня видно, что здание университета местами существенно перегружено всякого рода скульптурными композициями и рельефами. И все это весьма значительно увеличило стоимость строительства. Самое интересное, что еще до того, как борьба с украшательством стала основным направлением архитектурной критики в Советском Союзе, Льва Руднева упрекали во всякого рода архитектурных излишествах.

Генерал Комаровский писал в 1972 году: «Отдавая дань высокого уважения замечательному архитектору, руководившему творческим коллективом, Льву Владимировичу Рудневу, нельзя не упрекнуть его в излишнем стремлении украшать внешний облик здания, порой лишая его тем самым необходимой строгости. Между мной, отвечающим за строительство в целом, и Львом Владимировичем в процессе проектирования и строительства зданий возникали даже конфликты именно на эту тему. Дело доходило до рассмотрения спорных вопросов на специальных комиссиях Госстроя СССР. Комиссии тоже были против перенасыщения здания излишними архитектурными элементами (например, “лес” искусственных, конструктивно ненужных внутренних колонн), которых и после сокращения, вероятно, осталось слишком много».

Вскоре после окончания строительства МГУ, позади только что возведенного здания, на плоской площадке было выбрано место для строительства «Пантеона - памятника вечной славы великих людей Советской страны». К этой работе привлекли лучших архитекторов, но планам не суждено было сбыться. Жизнь внесла серьезные коррективы, да и самих великих людей к этому времени стало меньше (а точнее, одним самым великим).

Можно по-разному оценивать достоинства и недостатки сталинской высотки на Воробьевых горах, но один факт трудно оспорить, а именно: строительство университета стало важной отправной точкой развития Юго-Запада Москвы, предусмотренного еще генеральным планом реконструкции столицы в 1935 году. Это здание по праву стало символом российской столицы.