Пятнадцать человек заняли всё пространство комнаты. В ящике углового стола нашлись все необходимые инструменты. Сивер приказал одному из парней бежать за обезболивающим, а другого достать пакет для пальцев.

Тошнота стала подступать к горлу Лилии. Одно только словосочетание «пакет для пальцев» вызывало у неё рвоту. Ей всегда казалось, что тело человека – что-то цельное и неделимое. Забрать что-то у него означало лишиться частички внутреннего мира.

– Вы сейчас похожи на психов, – сказала Мэри. – Никто не гарантирует вам безопасность в обмен на ваши пальцы, и вовсе не факт, что они им нужны. Может, они простят вам всё просто так.

– Двадцать девятого августа две тысячи сорок восьмого года в Токио между разными частями якудза произошли столкновения, – произнёс Сивер, бросая один из тесаков на плиту. – Одна из группировок проиграла. Тридцать четыре выживших гангстера сидели в отеле «Омотенаси», и каждый из них знал, что эту ночь он не переживёт. Они отрубили себе большие пальцы правой руки и этим заслужили прощение. Они сделали это добровольно, никто их не заставлял. Этим поступком они признали своё поражение. Так же поступим и мы.

Всё говорило о том, что Лилии стоит уйти и не смотреть на то, как они будут рубить свои руки. Её нервы не могли выдержать такое зрелище. Казалось, эта сцена не сравнится с той, где в тёмном переулке между двумя домами дробовик Реджа превратил шею Майи в кровавую кашу. Однако ноги Лили всё равно подкашивались от одной только мысли об отрубленных пальцах.

Было ощущение, что её укусил один из странствующих пауков и лишил возможности двигаться. Словно все её мышцы свело судорогой и она не могла отвернуться, продолжая глядеть на происходящее перед ней безумие. Лилия видела, как Сивер отдаёт приказы другим. Как толстяк в чёрной рубашке точит тесак и пробует его остроту на бумажной салфетке. Как к столу подходит Вадим и кладёт ладонь на разделочную доску, как парень в футболке неизвестной метал-группы вводит шприц с обезболивающим ему под кожу. Как Оскар и Альф обступают Вадима с боков, чтобы он не дёрнулся в нужный момент. Парень с якорем на голове берёт в две руки маленькую кувалду, пятью минутами ранее лежавшую на полке в комнате с запчастями.

И вот толстяк приложил тесак к пальцу Вадима точно в середине средней фаланги. От одного только прикосновения лезвия на коже проступили капли крови. Лицо у Вадима стало бледным как мел. Кувалда взмыла вверх. Редж стоял, раскрыв рот, Мэри отвернулась. Лилия покачивалась в стороны, опираясь рукой о пустой холодильник.