— Я носил его под рубашкой. В противном случае это выглядело бы так, как будто я ожидал драки и уже встал на сторону Рорка, — он посмотрел на свои руки. Они дрожали, сотрясаясь под тяжестью его раскаяния. — Когда мы поженились, я пообещал твоей матери, что не убью ни одного Хорусианина, но я не знал, что шок будет таким сильным. Ты должна понять, это был несчастный случай. Я бы никогда сознательно не причинил ей вреда.

Я сглотнула и почувствовала, как слёзы жгут мне глаза.

— Она шокировала тебя.

Он кивнул, и по его щекам потекли новые слёзы.

— Она просто хотела, чтобы я отпустил её. Ей было невыносимо видеть, как Рорк избивает её друга.

Я медленно, прерывисто вздохнула. Это был мой отец. Не враг. Мой отец.

Папа взял вилку и положил её на тарелку.

— Рорк не мог заставить себя обвинить меня в её смерти, поэтому он обвинил другого Хорусианина.

Я чуть было не сказала, как удобно, что Рорку было в чём винить кого-то, кроме себя, но не стала. У меня перехватило горло. Я ничего не могла сказать.

— Я не думаю, что он хотел убить Хорусианина, — сказал папа. — Он был зол и не знал своей силы.

Все трое кружились у меня в голове. Папа, Рорк и мама. Несмотря на то, что сказал папа, она, должно быть, хотела его сильно шокировать. Я задавалась вопросом, сожалела ли она в тот момент о том, что вышла замуж за Сетита, сожалела ли о любви к кому-то, кто удержал бы её от борьбы с Рорком вместо того, чтобы присоединиться к ней, чтобы остановить его.

Может быть, Дейн всё-таки был прав. Любовь была не самой важной вещью. Любовь может привести тебя по стольким извилистым путям.

— Ты должен был сказать мне, — сказала я, когда смогла выдавить из себя слова.

— Какой смысл было заставлять тебя ненавидеть нас?

— Я не ненавижу тебя.

Я встала, подошла к его стулу и обняла его. Я положила голову ему на плечо, как делала, когда была маленькой девочкой.

— Мы семья. Я всегда буду любить тебя и Рорка. Всегда.

Он кивнул, поглаживая мои волосы.

— Мне так жаль, Эйслинн. Ты никогда не узнаешь, как мне жаль.

Я действительно знала. Как я могла этого не знать? Он отчаянно скучал по ней, любил её так сильно, что не стал принимать эликсир. Он не хотел прожить сотни лет без неё. Вместо этого он надеялся на загробную жизнь, чтобы они снова могли быть вместе.