Роза была контактёром божьей милостью.

Три девушки, хорошенькие, как героини мультфильма, по-моему, кореянки, а не китаянки, за всё это время не сказали ни слова, только улыбались и сияли глазами из-под ресниц: они изображали свиту блистательной Розы. Когда она сделала нам приглашающий жест и пошла вперёд, девушки очень чётко перестроились и теперь показывали, что они уже наша свита.

Мы пошли по ангару к жилым секторам.

На стендах рядом стояли ещё три грузовика, а всё остальное пространство было забито барахлом. Чего там только не было! Нас вели по узкому и довольно запутанному коридору между полными непонятно чем контейнерами, принайтованными к полу и стенам цистернами, закреплёнными штабелями ящиков, затянутых пластиком. Маркировка на этом добре была то китайская, то корейская, то английская, мелькали штампы «для зон искусственной гравитации», «хрупко», «ценный груз», эмблемы Кока-Колы, Нестле, Энерджайзер, каких-то китайских и японских корпораций… В общем, я так и представлял себе берлогу контрабандистов.

Четвёртый грузовик, стоящий поодаль, грузили. На погрузке работали только мехи, кондовые такие, посконные мехи, как в видеороликах начала века, но рядом зачем-то ошивались несколько крепких мальчиков с совершенно криминальными физиономиями. При виде нас они, впрочем, разулыбались и поклонились. Госпожа Лю уже производила впечатление крёстного отца… или, что по обстановке точнее, крёстной матери.

Через то ли склад, то ли трюм, забитый ещё плотнее, чем ангар, мы прошли в жилой сектор. Единственное, что тут было хорошо — это просто замечательные гравитаторы и вентиляция: дышалось легко и вес ощущался, как на Земле. Остальное соответствовало барахлу в ангаре, охранникам на погрузке и общей атмосфере. Мы шли по тронутым ржавчиной и зашарканным стальным мосткам, вдоль стен, заклеенных между торчащих кабелей рекламными плакатами с гибкими ориентальными красотками, прикрытыми прозрачным шёлком, и мультипликационными девочками с бюстами, как воздушные шарики, под мигающими лампами, мимо раскрытого настежь блока жизнеобеспечения, над которым красной масляной краской кто-то намалевал «ОСТОРОЖНО! КИСЛОРОД ПОД ДАВЛЕНИЕМ!» Будь я китайским инспектором, содрал бы взятку и свалил бы как можно скорее, подумал я — и понял, что да, тут работают профессионалы.

И это впечатление только усилилось, когда очаровательная девушка из свиты госпожи Лю с поклоном открыла дверь — механически открывающуюся дверь, с ручкой, как на Земле в прошлом веке — и за дверью оказался совершенно неожиданный райский уголок. Девушки отодвинули шелестящий занавес из стеклянных шариков — и мы вошли в мягко освещённый зал с настоящими, живыми цветущими рододендронами и столиком между цветочными купами. В широкое голографическое окно напротив столика заглядывали ветки цветущей сливы, а за сливой виднелись холмы в нежной дымке.