— Когда? — спросил Кранц.

— Когда вам будет угодно, — сказала госпожа Лю. — Хоть сейчас, если хотите.

— Хочу, — сказал Кранц. — К чему откладывать.

Госпожа Лю начертала в воздухе некий магический знак, видимо, активизировала какой-то хитрый и незнакомый мне канал связи.

— Вы хотите побеседовать с этим человеком с глазу на глаз? — спросила она Кранца. — Я могу проводить ваших друзей на борт звездолёта или в зону отдыха, как им будет удобно…

Я даже огорчиться не успел, а у Веры ни один мускул на лице не дрогнул: она сидела прямо, как красотки из свиты госпожи Лю, и спокойно всё писала.

— С вашего позволения, они останутся здесь, — сказал Кранц, и я подумал, что Вера понимает его лучше, чем я. — Они мои ученики, им необходимо приобретать опыт. Как я понимаю, сейчас это возможно: мы ведь можем принимать решения о плате коллегиально?

— Безусловно, — сказала госпожа Лю и улыбнулась. — Однако неужели вам не нравится этот сорт чая? Это Лун Цзин с озера Сиху, когда-то его вкус очаровывал даже драконов…

Несколько минут она и Кранц обсуждали этот чай и древние легенды, пока мы не услышали, как шелестят занавеси из бусин. В сопровождении двух девушек в зал вошёл пьяный лохматый китаец в европейской рубашке с расстёгнутым воротом, в джинсах и босой. В руке он держал за горлышко бутылку рисовой водки — и сивухой от него несло метров на десять. Он показался мне очень молодым, моим ровесником или чуть старше.

Остановившись напротив стола, этот тип отвесил поклон и ухмыльнулся.

— У вас гости, тётушка Куанг? — спросил он по-китайски, но я отлично понял. В деталях. Где-то в столе, видимо, был дешифратор, настроенный лично на пьянчугу. Однако.

— Милый Ливэй, — сказала госпожа Лю, — вам нужно быть вежливым. Это русские, о которых я говорила, Вениамин и его группа. Они готовы вас выслушать и принять решение. Быть может, они решат в вашу пользу.

— О! — Ливэй протянул Кранцу бутылку. — Хотите глоточек за знакомство, Вениамин?.. А, да, русские пьют свою водку. Она почти не пахнет, не водка, а вода, смешно…

Кранц отодвинул стул.

— Садись, — сказал он. — Мне некуда налить, прости. Рад тебя видеть.

Ливэй плюхнулся на стул. На столе волшебным образом возникли маленькие металлические стаканы и ещё одна бутылка, полная.

— Я прошу меня простить, — сказала госпожа Лю. — Я вынуждена вас покинуть. Меня ждут дела…

— Идите-идите, тётушка, — хмыкнул Ливэй и махнул рукой. — Мы будем пить и болтать, а вы всё равно всё узнаете… тут ведь всё утыкано жучками, а?

— Это совершенно неважно, — сказала госпожа Лю. — Вы же знаете, Ливэй, что здесь можно чувствовать себя в высшей степени свободно. Надеюсь, вы приятно проведёте время.