– Что вы здесь делаете, презренные ослы?! – набросился он с кулаками на Махсума, шипя и брызжа слюной.

– Эй, папаша, поаккуратнее с языком! – Махсум предупредительно выставил перед собой ладонь. – Как вы там сказали? Противные рожи?

– Дурак, я отводил ему глаза!

– А теперь я еще и дурак, значит. Нехорошо, папаша. Ох, нехорошо!

– Очень плохо, – поддакнул Ахмед.

– А ты, куча ослиного помета, закрой рот и не раскрывай его, пока тебя не спросят, – прорычал Мансур разбойнику.

– Советую вам вести себя в рамках приличия, папаша! – шагнул к Главному сборщику налогов Махсум и выпятил грудь, принимая грозный вид. – Вы не на базаре.

– Да как ты… как ты смеешь?! Мне, великому визирю! Да я тебя…

– Что? По попке отшлепаете или в угол поставите? – хмыкнул Махсум, вытаскивая из-за пазухи табакерку. – Знаете, вы очень скользкий тип – теперь я в этом убедился.

– Моя табакерка! – охнул Мансур, округляя глаза.

Махсум как ни в чем не бывало раскрыл ее, захватил пальцами щепотку табака и вдумчиво втер себе в ноздри.

– А-апчхи! – чихнул он прямо в лицо Мансуру и утер нос пальцами. – Вот как-то так.

Мансур, чуть пригнувшись, запоздало закрылся руками, потом медленно выпрямился и начал закипать.

– Значит, это ты, грязное шайтаново отродье, спер у меня табакерку! Ты!

– Докажите! – нахально произнес Махсум, закрывая табакерку и засовывая ее обратно за пазуху.

– Доказывать? – разозлился Мансур и оскалил зубы. – Ну не-ет! Я просто тебя прирежу, грязный вор!

Он выхватил из-за пояса кинжал и бросился на Махсума. Махсум поднырнул под его руку, и визирь пролетел мимо, ткнувшись носом в пол.

– Ха! – только и сказал Ахмед, не двинувшись с места.

– Что здесь происходит? – грозный голос Гасана вернул Мансура к действительности. Тот вскочил с пола и быстро спрятал кинжал за спину. – Вы что, уважаемый, решили убить моего спасителя и личного гостя нашего всемилостивейшего эмира?

– Он украл у меня табакерку! – ткнул Мансур пальцем в грудь Махсуму.