Восстание студентов во Франции дошло до уличных боёв с полицией. Профсоюзы объявили забастовку солидарности, имевшую следствием массовое стачечное движение. Рабочие и студенты занимали предприятия.

Для целого поколения события 1968 года являются историческим рубежом. Протест против дальнейшей эскалации вьетнамской войны перерос в выступления против существующих властей. Движение протеста в Федеративной республике вылилось в политическое противоборство с целью воспрепятствовать принятию бундестагом чрезвычайных законов…»[288]

Примерно такую же оценку обстановки дал и Герой Советского Союза генерал-майор Геннадий Николаевич Зай-цев, легендарный (ну никуда от этого слова не деться, ибо речь идёт именно о таких людях, так что даже повторим его в одном предложении дважды!) командир легендарной группы «Альфа»:

«То был год, когда в разделённом Вьетнаме американцы пытались любой ценой добиться коренного перелома в затянувшейся войне, используя всю мощь своей армии, включая напалм, — однако им это, как известно, не удалось.

То был год, когда буржуазную Европу охватили бурные события, названные студенческой революцией 1968 года, прокатившейся по многим странам. У всех на устах был „Красный май“ в Париже, где бунтовала не только молодёжь, но поднялась на дыбы буквально вся Франция…»[289]

Остаётся только удивляться тому, что именно в это время началась так называемая «Пражская весна» (или же «события в Чехословакии»), вызвавшая как по мановению дирижёрской палочки возмущение «прогрессивной общественности» в различных уголках земли. Тут же поугасли студенческие волнения, гораздо тише стали протесты против войны во Вьетнаме. Получился прямо-таки подарок судьбы — а может, прекрасно спланированная акция чьих-то спецслужб? Скорее всего, этого мы никогда не узнаем…

Не будем, однако, давать политических оценок — в данном случае это не наша задача, но постараемся очертить ту обстановку, на фоне которой пришлось действовать нашему герою. Представить такую картину помогут нам воспоминания свидетелей и участников событий.

«На первый взгляд всё происходившее в Чехословакии было правильно и даже где-то красиво, — вспоминает генерал-майор Ефим Гордеевич Чикулаев, который в 1968 году был капитаном, старшим оперуполномоченным особого отдела КГБ СССР по 19-й мотострелковой дивизии, дислоцировавшейся в Группе советских войск в Германии. — В январе 1968 года первым секретарём ЦК Чехословацкой компартии стал Александр Дубчек, который объявил курс на решение экономических проблем. Потом чешское руководство перешло к либерализации в политическом плане: в частности, была декларирована свобода слова, которая вскоре вылилась в оголтелую критику КПЧ, требование роспуска органов безопасности и другие аналогичные решения. В общем, свобода была „односторонней“ и имела очень чёткую антигосударственную, антикоммунистическую направленность. Реально, это была идеологическая обработка населения. И вот на этой волне к власти в стране фактически пришли правые: в апреле было сформировано новое правительство во главе с Черником. Вскоре „либералы“ начали переходить от слов к делу, и чем дальше — тем решительнее. Под разными предлогами из всех государственных органов, в том числе — из госбезопасности, органов внутренних дел, контрразведки — было уволено порядка 300 тысяч человек, в основном тех, которые смотрели на восток, то бишь на Москву. Был ликвидирован Чехословацкий союз молодёжи. А вскоре уже дошло до лозунгов: „Тащи на виселицу всех, кто сотрудничает с русскими!“…»