– Но Мэб не хотела делать выбор, – говорит Кейн. – Она хотела получить и то и другое. Она была умна. И сделала все по-своему.

– Как? – спрашиваю я.

– Она убедила богов, что два двора жизненно важны для королевства, – говорит Кейн, – и заставила их понять, что если позволить Диглану править всем королевством, его двуличие расползется как болезнь. Боги увидели истинность ее аргументов и разделили землю на враждующие дворы. Они раскололи королевство надвое, прямо по центру Гоблинских гор и вдоль Ледяной реки.

Финн кивает.

– Так боги даровали ей Двор Луны, который должен был черпать силу из ночи, звезд и луны. Для равновесия они дали ее врагу силу дня и солнца и назвали его Двором Солнца.

– Но Мэб обманула богов, – говорит Кейн. – Она не выбирала двор и проклятие смертной жизни, а просто объяснила, почему Фейри нужны два двора. Как только королевство было разделено и Мэб надела Корону звездного света, она сделала свой выбор. Она хотела быть сильнее любого фейри в истории и чтобы ее потомки обладали такой же силой.

– Она была жрицей, которая обманула богов, которая умерла и воскресла, – добавляет Кейн, – естественно, Двор Солнца изобразил ее как создательницу темной магии, злую королеву, которую следует бояться и избегать любой ценой.

– И это тоже сработало, – говорит Финн. – Множество фейри покинуло земли, которые сейчас известны как Неблагой двор. Они заявили о своей верности Двору Солнца. Возможно, у Мэб вообще не было бы королевства и ей некем было бы править, но Диглан был жестоким королем, изгонявшим всех, кто ничего не мог ему предложить, требовал десятины с бедных и заставлял рабов строить сверкающий кварцевый дворец. Всем, кого Диглан изгнал из своего двора, Мэб дала убежище; всех, кого он преследовал, она спасла.

– Вот почему ее так любили, – говорю я. – Она в прямом смысле спасла их.

– Именно, – говорит Финн. – И при этом завоевала сердца и преданность многих других. Были и те, кто отказался присягать кому-либо в верности и бежал на дальний запад – сейчас эти территории известны как Земли Диких фейри. Те, кто остался на землях Диглана, были Благими. Они нарекли себя так, чтобы во всеуслышание заявить о том, как они горды, что были частью первоначального двора. Они считали, что они лучше тех, кто был изгнан. Поскольку на востоке никогда не будут править те, в чьих жилах течет кровь первой королевской династии, золотые фейри оскорбительно прозвали их «Неблагими» и сочиняли истории о злой королеве и мерзостях, которые творятся в королевстве на востоке.

– Но те, кто жил на востоке, приняли это название, – говорит Кейн. – Мэб правила отщепенцами, мечтателями, бунтарями и теми, для кого на первом месте стояли правда и честь. Они не хотели иметь ничего общего с королем Дигланом и его ложью и манипуляциями. Они были Неблагими. Они были лучше Благих, потому что их королевский род не был запятнан кровью предателя Диглана.