Он медленно поворачивается ко мне лицом.

– А кто тогда потрет мне спинку?

– Попроси Джулиану. Она, кажется, была бы совсем не против потереть любую часть тела, которую ты попросишь.

Его губы приоткрываются, и он моргает.

– Ты ревнуешь, принцесса?

Он осторожно подходит к воде, сбрасывает тунику и отстегивает от пояса патронташ с ножами.

– Нет. Ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится и с кем тебе заблагорассудится.

– Что заблагорассудится? А если я хочу искупаться с тобой в этом озере…

– А это все-таки было бы не слишком… прилично.

Его ухмылка становится шире, и он подходит ближе, с каждым шагом сбрасывая еще один предмет одежды.

– С каких это пор ты думаешь о приличиях?

Я прикусываю губу. Разумнее всего настоять на том, чтобы он оставался на месте. Если бы я настояла, он бы ко мне прислушался… Но после того как я столько часов ехала перед ним на лошади, чувствовала тепло его тела и его мощные ноги? Меньше всего мне сейчас хочется поступать разумно.

Так что я не возражаю. Но я немного стесняюсь, поэтому, когда он собирается снимать штаны, я ныряю под воду и отплываю от берега. Когда я выныриваю, он в озере, в трех футах от меня. У него мокрые волосы, а по его лицу стекают капли воды. Когда он видит выражение моего лица, его ухмылка исчезает, а когда опускает глаза, я вижу, как в них разгорается темный огонь – и как он смотрит на все то, что, как я знаю, слишком хорошо видно под поверхностью воды.

Я брызгаю на него, и он дергается, как будто до этого был в каком-то ступоре.

– Не зевай, – говорю я.

– Но здесь такой прекрасный вид, – говорит он. – Кстати, спасибо. Ты не стала использовать свою впечатляющую магию, чтобы скрыть его от меня.

Моя магия.

Ну конечно.

Одной-единственной мыслью я отбрасываю вокруг себя тени, соткав мантию тьмы, закрывающую меня от груди до колен.

Он поднимает голову и смотрит мне в глаза.