Пока Олег увлечённо что-то писал в блокноте, Катя повернулась к Эндре и спросила:

–Расскажи немного о вере.

Этот вопрос застал женщину врасплох. Она вздрогнула, словно очнулась от странного сна и выразительно посмотрела на девочку.

–Обычно я не хожу в храмы. Не думаю, что моё появление там уместно.

–А у тебя есть любимый бог?

Эндра вздохнула, подошла чуть ближе к мозаике, ответила тихо и глухо, словно в её душе надломилось что-то:

–Бог прощения. Он заглядывает в душу и если видит хорошее – даёт надежду.

В этих словах было что-то трогательное, некая искренность и потерянность.

–Наш Бог чем-то похож, – сказала Катя мягко. – Он тоже прощает каждого, кто раскается в своих грехах.

–И в это все верят?

–Не все…

Катя улыбнулась ей и мотнула головой.

В храме Богини-матери было ощущение величия. А также пустоты, что захватывает тебя всего без остатка. Путники присели на скамью и ещё долго не смели уйти или заговорить. Их охватило чувство благоговения, уединения и чистоты.

Раздалось пение – ровное и звучное. Монахи в тёмных закрытых одеяниях и с барабанами в руках вошли в храм друг за другом, сели в центре зала и заиграли ритмичную сильную мелодию. Кто-то из них запел, а кто-то вышел к алтарю и начал танцевать. Этот ритм пьянил и кружил голову, проникая насквозь. Акустика лишь усиливала ощущения. У Кати слёзы навернулись на глаза от эмоций, охвативших её. И по лицам путников она поняла, что каждый из них встречается сейчас со своей собственной душой и собственными демонами…

«Бог, – подумала Катя. – Что я могу сделать для тебя?»

Девочка улыбнулась сквозь слёзы и задумалась о Нём. Люди часто винят небо, если им тяжело, упрекают Бога и чего-то ждут от него, а ведь он создал поистине прекрасный огромный мир. И она была благодарна.

"Интересно, – подумала девочка. – Слышит ли Он меня здесь? Создал ли Он лишь один мой мир или множество разных? И я уже не знаю, какой из них – мой. Я потеряла часть себя, но обрела тоже очень много…"

Пока Катя предавалась философским мыслям, её брат на одной из скамеек заметил красивую девушку и тут же забыл о религии. Она молилась, глядя на статую богини, и вся словно светилась изнутри. В её волосах, её глазах, во всём её облике было невероятное сияние.

Тёмно-синее платье облегало стройную фигурку, струилось по ногам. Светлые волосы мягкой волной падали на плечи. На вид ей было лет семнадцать, не больше. Она шептала слова молитвы увлечённо, но в какой-то момент мельком взглянула на Олега, чуть улыбнулась ему и снова устремила свой взгляд на статую.

Олег сел рядом и долго не решался заговорить, а потом спросил будто невзначай: