– О, Коннор, – сказала почти невидимая Лорен напротив, – ты должен достать наши телефоны, чтобы мы могли использовать фонарики в них.

– Ну ладно, – сказал Коннор, вставая со стула, судя по скрипу. – Не очень-то в духе тысяча девятьсот двадцать четвертого, но ладно. – Приглушенный звук шагов, а затем новый звук: он шарил руками по батарее, металл лязгал куда громче, чем следовало. – Черт, – прошипел он. – Не могу найти ключ. Я точно оставил его где-то тут.

– Черт возьми, Коннор! – Снова Лорен. – Мне нужен телефон!

– Все нормально, все нормально, – сказала Пиппа, стремясь разрядить обстановку. Она потянулась через стол и взяла в руки один из подсвечников. Пламя затрепетало от ее дыхания. – Все в порядке, я достаточно вижу. Найдешь ключ, когда включится свет. – В неровном свете она обошла Джейми по пути к двери.

– Тебе помочь? – спросил он.

– Нет, нет, все в порядке. – Она знала, что он торопится закончить игру до того, как им всем нужно будет уходить, но таким делом лучше заниматься в одиночку. Пиппа давно пришла к выводу, что другие люди в основном лишь тормозят работу. Поэтому она терпеть не могла групповые проекты. – Я быстро. Не волнуйтесь.

Раньше она никогда не была в подвале дома Рейнольдсов, но туда могла вести только одна дверь. Та, на которой не было никаких табличек и которая не являлась частью вымышленного поместья Реми. Дверь под лестницей. Она опустила свечу в поисках ручки и схватила ее. Холодный металл обжег кожу.

– По-моему, щиток в углу слева, – сообщил силуэт Джейми.

– Поняла, – сказала она, потянув дверь на себя.

Дверь заскрипела. Ну, конечно, она, черт возьми, заскрипела. Звук эхом разнесся по темному коридору, действуя ей на нервы. «Соберись, Пип. Это всего лишь старая дверь, которую редко открывают».

Перед ней был дверной проем, такой невероятно темный, что он будто бы ожил у нее на глазах, и тени метнулись через порог, поползли к ней, намереваясь схватить ее, сделать одной из них. Их сдерживало лишь крошечное пламя в ее руках. Наверняка тут была лестница, она знала, что должна быть. Она нащупала носком верхнюю ступеньку и лишь затем ступила на нее. Тьма поглотила ее ноги.

Внизу воздух был холоднее, более спертым, и с каждым шагом темнота словно сгущалась, одерживая победу в битве со свечой.

Четвертая ступенька сверху заскрипела. Ну конечно.

От этого звука сердце Пиппы забилось быстрее, хотя разум говорил, что она ведет себя глупо. Видимо, разнервничалась из-за всех этих разговоров об убийствах.

На шестой ступеньке что-то коснулось ее голой руки. Что-то легкое, скользнувшее по коже, словно нежное прикосновение пальцев. Пиппа отмахнулась. Паутина. Она прилипла к руке, будто пыталась задержать ее. Пиппа вытерла ее о платье и двинулась дальше.