— Почему вы чувствовали себя неловко? Никаких хлопот вы нам не доставили. Все, что мы сделали, это накормили вас пересохшим кеджери и застелили постель двумя простынями.
— Я не это имею в виду. Просто я явился непрошеным гостем с ключом от вашего дома и заявил, что пришел его купить. Я всю ночь не спал — так мне было стыдно. Надеюсь только, что я не оскорбил Оскара и не расстроил его.
— Оскар не такой человек. Конечно, сначала он рассердился, но не на вас, а на Хьюи. И я должна с ним согласиться, мне кажется, Хьюи повел себя как предатель. Правда, Оскар говорит, что это в его стиле. Не берусь утверждать, я-то его никогда в глаза не видела. А вам он понравился? Я имею в виду Хьюи?
— Не особенно. Самодоволен, довольно потаскан и все время оглаживает свой галстук.
Элфрида тут же узнала эту раздражающую привычку.
— О, я ненавижу таких мужчин. Я уже
— Ключ по-прежнему в кармане моего пиджака. Я отдам его Оскару.
— Это вовсе не обязательно.
— Мне кажется… — Сэм положил нож и вилку и взял кружку с кофе. — Я подумал… Оскар не собирается выкупить у Хьюи его половину?
— Мы с ним говорили об этом уже ночью, когда легли спать… Хочу, чтобы вы поняли: мы с Оскаром совсем недолго знаем друг друга. В начале ноября его жена и дочь погибли в ужасной автомобильной катастрофе, и он вынужден был уехать из Гэмпшира. Я поехала вместе с ним. Мы спим в одной спальне и в одной кровати, но наше будущее туманно. Пока что я не постоянная составляющая его жизни. Просто запасное колесо, чтобы машина катилась, покуда он во всем разберется. Мне трудно настаивать на том, чтобы он предпринял какие-то действия, и даже высказывать какие-то пожелания.
— Он вернется в Гэмпшир?
— Нет. Дом, в котором он жил с Глорией, уже выставлен на продажу.
— И вот этот дом — его единственная собственность?
— Да. Половина дома.
— Тогда было бы разумно выкупить у Хьюи его часть.
— Да, но это нереально финансово.
— Хотите сказать, что у него нет необходимых средств?
— Именно так.
— А ссуда?