Гарри выглядел жалко. Нет, ерунда, нормально он выглядел, просто Элизабет знала, что произошло с Гарри, поэтому он казался ей несчастным. Он сам и все остальные так не думали и вряд ли подумают.

* * *

Гарри с огромным энтузиазмом включился в планирование вечеринки. Он предложил сесть у двери и давать каждому гостю листочек с именем, который можно прикрепить на лацкан. Имена приглашенных Гарри сам напишет своим забавным округлым почерком. Элизабет решила, что идея отличная, но не слишком ли официально для простой вечеринки?

– Люди всегда немного стесняются, приходя на такие мероприятия, – объяснил Гарри. – А к тому времени, как я найду листочек с их именем, они уже так расслабятся, что сразу заснут!

И он оказался прав. Гости с огромным удовольствием болтали с жизнерадостным Гарри, в котором не было ни грамма застенчивости или стеснительности. Он радостно искал их имена на разложенных перед ним листочках, раздавал комплименты дамам, указывал джентльменам на столик, где разливали напитки, отвечал на вопросы о магазине, которые многие из гостей не стали бы задавать Элизабет.

– Нет, мисс Уайт не владелица магазина, она работает здесь консультантом и, насколько я знаю, является членом правления…

– Да, мисс Уайт – моя падчерица, и я очень ею горжусь. Я рад, что вам понравился курс по искусству. Разумеется, я ей передам.

– Да, действительно, чудесный магазин, и дела у него идут неплохо. Он принадлежит моему хорошему другу Стефану Ворски… Вон он, тот пожилой джентльмен… а это его помощник и управляющий мистер Стоун. Вот визитка мистера Стоуна, вам будет интересно с ним пообщаться…

* * *

Элизабет понятия не имела, придет ли Джонни на вечеринку, и намеренно уклонилась от ответа, когда Гарри ее спросил. Наблюдательный Стефан вопросов задавать не стал, однако, очевидно, тоже не знал. Элизабет объяснила Гарри, что Джонни занят. Но Гарри заявил, что независимо от того, насколько он занят, Джонни непременно сможет прийти на триумфальную вечеринку Элизабет.

Джонни не только пришел, но и купил Стефану, Гарри и себе бутоньерки. Элизабет глазам своим не поверила, когда увидела сидящего у дверей за высокой конторкой Гарри с огромной гвоздикой в петлице. Стефан, тоже с цветочком, проверял бокалы, желая убедиться в их абсолютной чистоте. А Джонни… Элизабет все еще чувствовала стеснение в груди, когда смотрела на него. Он выглядел совершенно обворожительно в темном костюме, кремовой сорочке и с изящным цветком в петлице. Он приветливо улыбался, и Элизабет с содроганием осознала: скорее всего, к концу вечеринки пара дюжин гостей уйдут отсюда, совершенно им очарованные. Они никогда не узнают, как он презрительно отзывался о них, называя профанами, дилетантами и позерами, которые хотят выучить художественный жаргон, а будут только вспоминать, какой он интересный собеседник. И Джонни никогда никому не признается, что он любовник Элизабет или что она для него особенная. На подобные темы он не распространялся.