— Нет, не могу объяснить, — злобно сказала девочка. — Конечно, пыталась. Неужели ты думаешь, что не пыталась? Как по-твоему, кто? Да. Да. Еще хуже мамы. Честное слово.

Она сердито положила трубку и посмотрела на Бернадетту, свернувшуюся в кресле. Кажется, та слегка улыбалась. Но, возможно, Энни это только почудилось.

— Ну, какая она? — дружно спросили Майлс и Декко.

— Да вроде ничего, — проворчал Брайан.

— Они действительно все время занимаются сексом?

— Ничего подобного.

— А иначе зачем ему было нужно уходить, жить с ней и делать ей ребенка? — спросил Декко.

— Наверное, так было раньше. Не думаю, что они занимаются этим теперь, — почесал в затылке Брайан.

— Они занимаются этим всегда. — Декко все еще дулся на бэби, который испортил ему жизнь. — Занимаются и занимаются, пока не падают замертво.

— Серьезно? — с любопытством спросил Майлс.

— Как пить дать. — В этом вопросе Декко был авторитетом. — Но в твоем доме, Брайан, они должны заниматься этим день и ночь. Судя по ситуации и всему прочему.

— Ага. Кажется, я понимаю, к чему ты клонишь, — задумчиво промолвил Брайан.

— Ты не слышишь, как они сопят, а потом задыхаются?

— Нет, — покачал головой мальчик. — Во всяком случае, при нас они так себя не ведут.

— Конечно, не при вас, дурак. Нужно слушать, когда они ложатся в постель.

— Нет. Тогда они только вполголоса говорят о деньгах.

— Откуда ты знаешь?

— Мы с Энни подслушивали. Хотели знать, что они будут говорить о маме. Но они не говорили о ней вообще. Ни слова.

— И что они говорят о деньгах?