Фрэнк был возле холодильника с напитками – покупал бутылку воды и бутылку колы.

– Эй, – окликнула я.

Он оглянулся, пока стеклянная дверь холодильника закрывалась, обдавая меня прохладой на прощание.

– Бак полон? – спросил он тем же ледяным, невыносимым тоном.

– Слушай, мне кажется, нечестно с твоей стороны на меня злиться, – выпалила я раньше, чем обдумала, что хочу сказать.

Он моргнул, потом перевел взгляд на запотевшие бутылки в руке.

– Давай обойдемся без разборок, – наконец сдавленным голосом сказал он. – У нас впереди еще долгая дорога.

– И что, всю эту дорогу мы будем ехать в тишине?

Фрэнк взглянул на меня с нескрываемым раздражением.

– Я же здесь, так? Я согласился тебе помочь. Мне кажется, этого достаточно. Давай оставим все как есть.

Он отвернулся и двинулся к стенду с чипсами, и я пошла за ним, тоже прихватив себе воду и диетколу.

– Нет, – возразила я слишком громко, так что женщина, выбиравшая чипсы, с удивлением на меня оглянулась. Я подошла ближе к Фрэнку и сбавила громкость. – Если ты на меня злишься, лучше злись. Не притворяйся, что это не так.

Я и сама на него злилась и не понимала, кто из нас прав, кто виноват. Мы оба повели себя скверно: я – когда поцеловала его, а он – когда неделю подряд меня игнорировал.

Женщина с пакетом чипсов все еще смотрела на нас, и Фрэнк это, должно быть, заметил, потому что торопливо перешел в отдел конфет. Я не отставала от него.

– Если я злюсь на тебя? – переспросил он тихо, останавливаясь перед стендом с шоколадками. Это явно был риторический вопрос, не требующий ответа. – Эмили, ты от меня сбежала. В буквальном смысле слова. Оставила меня стоять как дурака посреди дороги, потому что не хотела даже выслушать, что я скажу.

Я удивилась. Мне и в голову не приходило, что он может злиться из-за этого, ведь я была уверена, что он не может простить мне поцелуя.

– Что же, – сказала я, чувствуя себя слегка сбитой с толку, – мне не хотелось стоять и слушать, как ты заявляешь, что нашей дружбе конец.

Фрэнк не отводил глаз.