Флора так ею гордилась, когда мы рассказывали друг другу о наших сестрах. «Творческая натура!» Мне представлялся неуклюжий подросток, чьими художествами увешан громоздкий холодильник из нержавеющей стали. А не вот это все. Записки. Помада. Бумажная трубочка в клатче. Коробка для голосования, набитая моим именем. Как долго она выжидала, прежде чем нанести удар? Флора умерла почти четырнадцать лет назад. Поппи досталось как минимум одно из ее качеств. Терпение.

Скрипят стулья, мимо меня протискиваются люди. Ужин закончился, народ устремляется на Андрус. Может, влиться в их ряды и затеряться в толпе? Там я буду в безопасности… Но теперь опасность грозит мне повсюду. И Адриану тоже, раз он с Салли. Не могу сказать, что страшнее: знать, на что Салли способна, или гадать, на что способна Поппи.

Я снимаю туфли и бегу – по Уайллис-авеню, мимо белых палаток, установленных на Андрусе, мимо смеха и музыки. Бегу до самого входа в Никс, где замечаю вьющийся дымок. И смутный силуэт, к которому он ведет.

– Похоже, вы кого-то ищете, – говорит Фелти.

Я ломлюсь в дверь, но тут вспоминаю, что моя карточка-ключ исчезла. «Фелти я не боюсь». У него против меня только и есть, что домыслы, которые невозможно доказать. У меня мелькает мысль рассказать ему о Салли, поведать ту черную правду, которую я сегодня наконец-то выяснила. Но разве же он мне поверит? Я только сама себя подведу под монастырь.

– Я не сдамся, – говорит он мне в спину. – Однажды я вырву у одной из вас признание.

– Амб! – Я резко поворачиваю голову и вижу, что кто-то бежит по лужайке, подобрав длинное платье. Салли резко тормозит рядом со мной, волосы у нее всклокочены, лицо белое. – Мне показалось, что за мной кто-то шел! Давай скорее внутрь!

– Где Адриан? – Я одновременно испытываю облегчение – он не с ней – и страх – где же он тогда?.. Салли касается моей руки, и я отшатываюсь.

– Понятия не имею! Я его не видела. По-моему, что-то случилось с Кевином.

– Не надо… – говорю я, ужас грохочет у меня в ушах. Она не видит Фелти, хмурящегося во тьме. Я не в силах закончить фразу: «Не надо ничего говорить!»

– Я звоню ему, звоню, но он не берет трубку! Он не мог просто так взять и уехать!

Фелти делает шаг вперед. Салли видит его ноги, но не приделанное к ним тело. Она поднимает глаза, и я понимаю, что ей хочется раствориться в воздухе, точно так же, как все мое тело норовит расщепиться на атомы. «Ну вот он и настал, – проносится у меня в голове. Я не в силах даже пошевелиться. – Час расплаты!»

Салли не пытается придумывать оправдание. Вместо этого она вытягивается в полный рост и кладет руку Фелти на предплечье.