Месяц в компании мальчика пролетел стремительно, и, когда лето плавно сменилось осенью, Наоя ощутил заметные перемены в себе. Поначалу его, помнится, раздражало присутствие кошки, а уж тем более – Кенсуке. Но постепенно он стал с нетерпением ждать прихода парнишки. А еще ему доставляло радость общение с кошкой. Наоя гладил ее, когда ему бывало одиноко, и он чувствовал что-то вроде дружеского участия, какого давно не испытывал.

Однако по мере того, как сентябрь входил в свои права, Наоя все больше соскальзывал на прежние рельсы. Раньше, когда к нему наведывался Кенсуке, Наоя чувствовал необходимость прибираться за собой, бриться, мыться в душе и вообще принимать приличный вид. А теперь он медленно возвращался к старым привычкам неряхи.

Он тешил себя надеждой, что обрел двух друзей. Но на поверку выяснилось то, что он сам твердил себе много раз: ни на кого нельзя положиться. После смерти родителей он остался в этом мире один. И рассчитывать мог лишь на себя. Это был наиболее безопасный и надежный принцип жизни. От наследства оставалось еще достаточно денег, чтобы продержаться. И ему было хорошо наедине с собой. Ну да, искреннее, открытое общение с двумя новыми друзьями дарило тепло и душевный уют. И все же в итоге они оба показали свою истинную сущность.

Так что нет. Лучше остаться одному.

Наоя услышал свисток почтальона Синго еще до того, как тот опустил почту в его ящик для писем. Он не видел надобности торопиться забирать счета, а потому сперва заварил в коробочке лапшу и включил телевизор.

И только во второй половине дня Наоя решил наконец вынуть из ящика почту – и обнаружил тоненькую бандероль.

Странно!

Он вскрыл упаковку и достал небольшую брошюрку, отпечатанную на принтере, к которой прилагалось сложенное пополам письмо.

Он развернул и прочитал:

«Здравствуй, Нао! Прости, что тогда я от тебя убежал. И прости, что потом ни разу тебя не навестил. Я последовал твоему совету и вернулся в школу. Поначалу было очень трудно. Но потом у меня стали появляться друзья. Со мной в классе учится еще один парень, который наполовину кореец, – Юсуке. И он очень сильный. Может, даже сильнее тебя! Мы с ним здорово подружились, и никто больше не задирает нас из-за того, что мы полукровки. По-моему, они боятся, что им крепко достанется от Юсуке. Стоит ему от кого-то услышать „чон“, и у него прямо срывает башню. В общем, в школе стало намного лучше. Я чувствую себя виноватым, что больше к тебе не приезжал. А потом… сам знаешь, как бывает! Когда чувствуешь из-за чего-то вину, то чем дальше, тем это чувство становится сильнее. И наконец ты понимаешь, что не можешь просто взять и извиниться, потому что в такой ситуации слова извинения уже как надо не работают. В общем, прости меня! Я вряд ли смог бы сказать это в лицо. Но я правда очень сожалею! По крайней мере, я надеюсь, что ты на меня не сердишься. Я нарисовал мангу про тебя, про меня и про кошку. Я показал ее своей учительнице рисования, и она пришла в бешеный восторг: мол, как отлично у меня получилось. Хотя сам я так вовсе не считаю. Там же ничего особенного – всего лишь некоторые наши с тобою разговоры. Учительница заставила меня нарисовать побольше и помогла сделать из этого книжку. Мы послали ее на конкурс манги. Первый приз мне не достался, но все же я занял второе место. Учительница сказала, что это потрясающий результат, но я в этом как-то не уверен. Я же хотел именно выиграть конкурс! Зато в качестве приза я получил несколько книжных купонов. Собираюсь купить на них еще что-нибудь из фантастики Ниси Фуруни. Я продолжаю рисовать. Решил, когда вырасту, стать художником манги. И если тебе интересно узнать, почему я так решил, то все благодаря тебе. Я знаю, что ты очень страдаешь, сидя взаперти. И знаю, что манга доставляет тебе радость. И если я научусь рисовать мангу, то, может быть, смогу помочь таким людям, как ты, стать хоть немного счастливее. Я понимаю, что это может показаться тупой затеей, но я не могу придумать ничего другого, чем бы мне хотелось заниматься, когда я стану взрослым. Но, как ты сам говорил, нельзя же просто всю жизнь играть в Puyo Puyo! Ты как-то сказал мне, будто вернулся ко мне из будущего. И потом я много об этом размышлял. Быть может, это главная причина, почему я все же решил вернуться в школу. Так что, думаю, ты здорово мне в этом помог. Но потом меня осенило. Что, если бы будущий ты – скажем, уже шестидесятилетний Нао – вернулся к тебе нынешнему? Что бы он тебе сказал? Разве он не посоветовал бы тебе выйти наконец за пределы квартиры? Разве он не сказал бы тебе то же, что ты когда-то сказал мне? Я в последнее время очень много об этом думал. Так вот… Мне кажется, что он бы все это тоже тебе сказал. И наверняка бы тоже тебе помог. В общем, извини еще раз, что больше к тебе не приезжаю. И прости, что, сидя у тебя дома, тайком подглядел твой почтовый адрес. Внизу я помещаю для тебя наш домашний адрес, чтобы ты мог мне написать, если захочешь. Очень надеюсь, что тебе понравится моя манга про нас с тобой и кошку. Береги себя! Кен. P. S. Пожалуйста, дай мне знать, если кошка вернется!»