– Держи подальше от нее свои сраные руки! Если узнаю, в следующий раз вылетишь отсюда на хер. Никто ее не трахает. И такие разговоры вредны для бизнеса.

Он отступил и сказал:

– Я ничего такого не имел в виду.

Лоретта иногда поддразнивала его. Я сам слышал, как она однажды сказала: «Я была бы самой лучшей задницей, которая у тебя когда-либо была».

– Видишь, Лоретта? – сказал я ей. – Ты сама виновата, что он к тебе пристает. Ты его дразнишь.

Но потом он от нее отстал. К тому времени он познакомился с ее матерью.

6.

Клара Нил жила в полутора километрах к северу от центра Рочестера. У нее было десять взрослых детей, и те из них, кто хотел в тот или иной момент побыть в ее доме, всегда находили там место. Некоторые оставались ненадолго, некоторые просто тусовались, а некоторые жили постоянно, как «Боунс», урожденный Роберт, ее младший двадцатитрехлетний сын, работавший в ночную смену слесарем, и ее старший сын Роско – ему было тридцать девять лет, он работал в «Бронья продьюс» с 1980 года и едва умел читать или писать, но, по словам босса, знал «чертовски много больше, чем показывал».

Покосившийся одноэтажный дом Нилов выглядел так, словно его в целости и сохранности перевезли сюда с нищих южных земель. Район вокруг завода «Хики-Фримен» считался настолько неблагополучным, что пиццерии отказывались его обслуживать. Впрочем, мама Клара не баловала детей фастфудом. Ее формальное образование закончилось в пятом классе, но Клара была прекрасным поваром и готовила такие фирменные блюда, как цыпленок, обжаренный до золотистой корочки, политый сливочным маслом, пышное картофельное пюре с соусом «Горы Западной Вирджинии», а также супы по рецептам, которые передавались в ее семье из поколения в поколение и отличались тонкими нотками солонины и бекона.

Приготовление пищи для взрослых детей требовало времени и внимания, но это был еще один способ показать любовь, которая объединяла и сплачивала семейство Нилов. Все видели в Кларе силу их рода, женщину, которая умела выживать. На ней же лежало и все остальное – от уборки в доме до уничтожения тараканов.

– Мы потратили сто пятьдесят долларов, чтобы избавиться от них, но война продолжается, – говорила она, откидывая голову в хриплом смехе, от которого ее последняя собачонка начинала скулить под задним крыльцом. Некоторые из ее детей приписывали неизменно приподнятое настроение своей матери тому факту, что она помогла им пережить трудные времена, предпочитая не упоминать о том, что плохие времена еще не закончились.

У Клары было круглое лицо, широко расставленные голубые глаза, высокие скулы и густая копна темно-русых кудрей, которые, казалось, требовали постоянного внимания ее пухлых пальцев. Она так часто и настойчиво возилась со своими волосами, что иногда они становились похожими на парик. От носа к уголкам губ у нее тянулись морщинки. Когда она кокетливым голосом рассказывала о своей большой любви, то закатывала глаза так, что оставались видны только белки. В такие моменты она походила на Сиротку Энни из комикса.