Какое-то время я прожила без кокаина, и память мало-помалу стала возвращаться ко мне. Каждый день я вспоминала какие-то новые детали встречи с Митчем. Я не вспомнила, где он работал, но вспомнила, как он говорил, что готовит салаты в каком-то заведении с названием то ли на «К», то ли на «Б». По крайней мере оно рифмовалось с «Би». Я часами вспоминала и рифмовала буквы. Ленни дал мне десять баксов на какую-нибудь здоровую еду и сказал, чтобы я продолжала думать дальше.

9. Артур Шоукросс (рукописный отчет)

Номером 8 была Триппи. Подобрал ее на Дьюи-авеню, завел за какой-то склад. У меня не встал, и она начала меня оскорблять. Я велел ей заткнуться. Она назвала меня малышом, а потом заговорила таким детским голоском. Я задушил ее.

10. Лейтенант Джеймс Боннелл

Около полуночи я выехал с Тимом Хики, одним из наших лучших сержантов. До Рождества осталась неделя, операция продолжалась уже больше месяца, а проституток продолжали убивать. Мы с Тимом едем по Лайелл-авеню в машине без опознавательных знаков и впереди видим самую крутую проститутку в городе. Лед, снег, ветер – просто ужас, но Сисеро это не остановит. На наркоту она подсела крепко. Невысокого роста, хорошо сложенная, чуть выше полутора метров, в белых сапогах и белой куртке с меховым капюшоном.

Мы остановились; она заглянула в окно и говорит:

– Какого хера тебе надо?

Это у нее такое вежливое приветствие. Как обычно, она была под кайфом.

– Джун, – говорю я, – что ты делаешь на улице? Это же нелепо. Сейчас минус двенадцать.

– А мне насрать на холод. Мне работать надо.

Ее лицо было примерно в тридцати сантиметрах от меня.

– Какая сегодня работа вообще? – говорю я. – На улице нет никого.

– У меня есть пара приятелей, которые будут проезжать мимо, но сначала ты должен оказать мне услугу.

– Какую?

– Избавься вон от тех засранцев. – Я оглянулся и увидел машину из отдела по борьбе с насильственными преступлениями; они, должно быть, увязались за нашей с Тимом красной «Тойотой Камри». – Бизнес был бы не так плох, если бы не они. Весь этот сраный вечер мне портят.

Пока мы разговаривали, мимо по тротуару проходила пуэрториканская парочка, и парень сказал что-то насчет задницы Джун. Она повернулась и давай им отвечать: «Ах вы говноеды», – и все в таком духе.

Тим шепчет мне:

– Это, должно быть, самая отвратная сука на улице. Только послушай ее. Просто грязная шлюха.