Работая в одиночку по ночам в «Джи-энд-Джи фуд сервис», он готовил дополнительные порции салата с оливками, салата с макаронами и нарезанных овощей, заворачивал их в прозрачную пластиковую упаковку и отвозил на велосипеде друзьям по всему городу, в том числе 92-летней Ирэн Кейн в квартиру на Сент-Пол-стрит. Он отовсюду утаскивал суповые ложки, ножи для масла, чайные ложки, салфетки, тарелки, столовые сервизы и потом раздавал эту добычу с улыбкой и размахом Робин Гуда. Он крал картофель с фермерских полей и доставал подарки из ящиков для пожертвований Армии спасения. Он стрелял оленей, ловил форель и отдавал мясо проституткам в обмен на дружбу или услуги.

По прошествии двух лет он, казалось, все еще не остыл к Линде, дочери Клары Нил, и щедро одаривал их всех подарками, в том числе наличными для мальчиков и столовым серебром для Линды. За несколько недель до Рождества он подъехал к ее ветхому дому в пригороде Холли с вечнозеленым кустом, привязанным к крыше арендованного Кларой «Шевроле Селебрити».

– Вот ваша рождественская елка! – воскликнул он, открывая парадную дверь без стука, в своем обычном стиле. Линде это не понравилось. Ее парень уже пообещал ей настоящую рождественскую елку, а не какой-то бесформенный куст, который будто тащили через болото.

– Где ты это взял? – спросила она.

– Во дворе одной леди, – сказал он, и в его голосе прозвучала гордость. – Состриг прошлым вечером.

Линда знала, что означает «прошлым вечером» – где-то между тремя часами ночи, когда он закончил в «Джи-энд-Джи», и шестью утра, когда вернул машину ее матери, чтобы она могла отправиться в Спенсерпорт на работу в дом престарелых, где Линда тоже работала помощницей.

Арт сунул руку в карман и вытащил часы «Таймекс» с круглым циферблатом и черным ремешком.

– Это для тебя, детка, – сказал он.

Линда насторожилась. Слишком часто за его подачками следовали внезапные ласки или непристойные остроты типа «Пальчики оближешь». С ним она никогда не знала, в каком он настроении и когда в его зеленых глазах появится этот странный блеск. По мнению Линды, в нем было что-то сатанинское. Она и сама подворовывала по мелочам в магазине, а также не отказалась от полотенец и салфеток, которые он принес раньше, но за этим подарком последовала дюжина серебряных чайных ложек, дюжина суповых ложек и тридцать ножей для масла – причем все это необъяснимого происхождения. И теперь он повышал ставку. Она задавалась вопросом, что этот сумасшедший ублюдок ожидает в обмен на часы?

– Где ты это взял? – спросила она.

– Не твое дело, где я это взял, – ответил он.