«Достаточно завидуешь, чтобы что-то по этому поводу предпринять?» – спросила тогда Джулия.

«Ну конечно же, нет! – соврала я. – Но, по-моему, я всегда втайне надеялась, что в будущем все-таки выпадет такой шанс. И теперь, похоже, этот момент наступил. Хорошие вещи приходят к тем, кто умеет ждать».

Я совершенно уверена, что больше ничего такого ей не говорила, – но тогда и представить себе не могла, что способна выболтать хоть столько. И, похоже, того, что я успела сказать, оказалось достаточно, чтобы вызвать у нее кое-какие сомнения. Остается лишь молиться, чтобы ее память окончательно затуманилась, притупилась от ее любимого просекко. Но даже если и нет, что она может сделать? Абсолютно ничего не доказывает, что дело нечисто.

Глава 91

Глава 91

Бет

Бет

Пятнадцать месяцев назад

Нужно много мужества, чтобы сделать что-то настолько ужасное, что собираюсь сделать я.

Я в «Поппиз плейс», выкладываю свежее печенье и прочую выпечку за стекло прилавка, готовая открыться ровно в девять утра. Кладу одно особо приготовленное овсяное печенье с тянучкой на тарелку и убираю под прилавок до ее появления. Потом сброшу его в бумажный пакет и предложу попробовать по возвращении домой. Печенье приготовлено по рецепту, который мы с ней обсуждали на прошлой неделе, но с добавлением еще одного ингредиента, который потребовал бы от меня снабдить ценник на витрине предупреждением: «содержит орехи».

Камилла появляется в половине одиннадцатого. Судя по ее виду, она с пробежки – волосы стянуты в конский хвост, лицо и руки покрыты капельками пота. На ней шорты для бега из лайкры и футболка, такие обтягивающие, что подчеркивают каждый изгиб ее тела. Замечаю поясную сумочку у нее на талии. Как всегда слегка запыхавшись, она подходит ко мне.

– Доброе утро, Бет, – говорит Камилла, отстегивая сумочку и усаживаясь за ближайший к стойке столик. Сумочку она бросает на стол. Где-то внутри меня начинают вскипать пузырьки дурного предчувствия. Смогу ли я и вправду через это пройти?

– Привет, Камилла, хорошо пробежалась? – Замечаю предательскую дрожь в своем голосе и прокашливаюсь, чтобы скрыть это.

– Как всегда. Ненавижу бегать, – добавляет она, – но приходится. Я не смогу и дальше есть твое потрясное печенье, если не приложу немного усилий! – На ее лице появляется широкая улыбка.

– А то, – говорю я, заставляя уголки своих губ приподняться. – Любишь кататься, люби и саночки возить, точно? Как насчет латте?

– Да, пожалуй. Хотя сегодня никакого печенья. Я пытаюсь быть паинькой. – Камилла похлопывает себя по животу. Тот плоский, как блин, но я этого не говорю.