Дейзи: Когда я сообщила Никки, что мне пора вернуться домой, в Лос-Анджелес, его эта мысль не очень-то порадовала. Моей группе нужно было заниматься рекламной кампанией да готовиться к гастролям. И он прекрасно это знал. Я ведь все ему рассказала, еще когда мы только познакомились. Однако он ответил:

– Не уезжай. Останься здесь, со мной. Мало ли что там эта группа.

И меня это задело. Потому что группа была для меня всем – самым ценным и важным, а он воспринимал это как ничто. Стыдно признаться, но ведь он уже почти уговорил меня остаться. Я уже едва не отказалась ехать в аэропорт.

Симона решительно постучала тогда в дверь номера, а Никки шепнул:

– Не открывай.

– Но это же Симона, – возразила я. – Я не могу ей не открыть.

За дверью стояла Симона, просто неописуемо разъяренная. Никогда не забуду, как она сказала:

– Бери… свой… чертов… чемодан… и дуй… в такси. Живо!!!

Никогда еще ее такой не видела! И тут во мне как будто что-то щелкнуло.

У каждого в жизни должен быть такой человек, который точно никогда и ни за что не направит тебя по ложному пути. Он может с тобой не соглашаться. Может даже наносить порой сердечные обиды. Такое бывает. Но у тебя все равно должен быть хотя бы один человек, который всегда и без сомнений выскажет тебе правду.

Каждому просто необходим человек, который в тот момент, когда все, казалось бы, уже летит к чертям, быстро хватает твои манатки, пихает в чемодан и увозит тебя прочь от итальянского принца.

Симона: Я все-таки сумела утащить ее домой.

Карен: И вот Дейзи возвращается из своего чуть ли не месячного отпуска – и кажется, будто она сбросила за это время фунтов десять. Это притом, что у Дейзи и сбрасывать-то нечего. А еще она коротко подстриглась, на руке у нее кольцо с бриллиантом, и она якобы теперь принцесса.