Я посмотрел на Дейзи – та стояла у микрофона, о чем-то с кем-то говорила. На ней снова были эти малюсенькие шорты в холоднющей студии. И я подумал: «Надела бы ты хоть штаны какие, черт возьми!» Вот о чем я тогда думал. «Ты же замерзнешь. Хватит одеваться так, будто здесь жара. Сама же знаешь, что здесь каждый день холодрыга».

Но, разумеется, ей было жарко. От всей той наркоты, что сидела в ее теле, она едва не обливалась потом. Это я сам неплохо знал.

Дейзи: Я надеялась, что если подойду в тот день к Ионе после нашего ночного разговора и попытаюсь взять назад свои слова, то он, наверное, пойдет мне навстречу. И я рассчитывала на это. Очень даже рассчитывала.

Иона: Я категорически был против того, чтобы Дейзи аннулировала свои ответы в интервью. Прежде меня уже не раз о таком просили, и я неизменно отвечал «нет». Вот почему я всегда с самого начала проясняю этот вопрос – до того, как начинаю записывать. Я делаю все, чтобы люди понимали, что делают и на что идут, когда говорят со мной.

Дейзи я предоставил достаточно возможностей отказаться. Она решила пойти дальше. На этом этапе вопрос о добросовестности и порядочности уже переходит из плоскости моей ответственности в ее.

Билли: И вот мы все утро репетируем, и в последнем куплете песни у нас с Дейзи никак не получается добиться слаженности, и мне совсем не хочется ругаться с ней перед Ионой. И ударить в грязь лицом перед ним я тоже не хочу. Последнее, чего мне хочется, – это чтобы в статье о нас написали, будто бы мы не способны нормально петь вживую. А потому, как только объявили перерыв, я попросил Грэма поговорить с ней, и он согласился. И вот мы с Дейзи – во всяком случае, до конца репетиции – как бы общаемся через Грэма.

Грэм: То есть я что – должен был въезжать во всю их хренотень?! Кто с кем там, черт возьми, не разговаривает и у кого какая на то причина? У меня и своих проблем хватает. У меня сердце на куски раскалывается, чувак! Я люблю женщину, которая, как я начинаю подозревать, меня не любит, и я ни одной живой душе об этом не говорю. Видел ты хоть раз, чтобы я искал посредников, чтобы избавиться от своего же геморроя?

Билли: Когда вечером наконец решили разойтись, мы с Ионой пошли поужинать. И вот я сижу за столиком, постукивая по числу «57» на бутылке с кетчупом, и вдруг он выдает:

– Дейзи сказала, что в первом вашем туре ты вовсю изменял жене, и у тебя были серьезные проблемы с алкоголем и с наркотиками. Сказала, что сейчас-то ты в «завязке», но прохлопал рождение своей первой дочери, потому что лежал в нарколечебнице.