Только представьте, как отчаянно эта девчушка стремилась к общению – но в ее жизни не находилось никого, кому бы она стала по-настоящему интересна. А в особенности до нее нет дела собственным родителям. И это ее душевно разбивает.

Впрочем, именно это и взрастит из нее впоследствии всеобщего кумира. Все мы любим возводить на пьедестал прекрасных, красивых людей, жестоко обиженных жизнью. И мало найдешь столь очевидно раздавленных реальностью и вместе с тем обладающих столь редкостной красотой людей, как Дейзи Джонс.

Так что ничуть не удивительно, что Дейзи начала искать свое предназначение на бульваре Сансет-Стрип, в этом весьма гламурном и довольно злачном местечке.

Дейзи Джонс (солистка группы «Дейзи Джонс & The Six»): Я могла в любой момент выйти из дома и отправиться гулять по Сансет-Стрип. Мне было около четырнадцати, я терпеть не могла сидеть дома и все время искала, чем бы заняться. Я еще не была достаточно взрослой, чтобы меня пускали в бары и ночные клубы, но я все равно там постоянно ошивалась.

Помню, как совсем еще девочкой я стрельнула сигарету у одного из роуди[2] группы The Byrds. Я в те годы быстро усвоила, что без лифчика тебя все воспринимают старше, чем есть. А еще я иногда носила на голове повязку типа банданы, как у тамошних крутых девчонок. Мне хотелось казаться своей среди шумных фанаток, что толпились на тротуаре, держа в руках косяки и фляжки, и все такое прочее.

Так вот, однажды вечером я стрельнула сигарету у менеджера возле ночного клуба Whisky a Go Go. Курила я тогда впервые в жизни и старательно делала вид, будто все время этим балуюсь. Я, конечно, сдержала кашель – а чего ты хочешь, я же заигрывала с этим парнем как могла! Сейчас даже стыдно представить, как неуклюже я тогда себя вела!

И вскоре к этому роуди подходит еще один парень и говорит:

– Пошли уже, надо ставить усилители. – А потом поворачивается ко мне: – Идем, что ли?

Так я первый раз нелегально просочилась в Whisky.

В тот раз я тусила там часов до трех или даже четырех утра. Ничем подобным я еще в жизни не занималась. Тогда я неожиданно для себя почувствовала, что существую. Я была частью чего-то большого и единого. За одну ночь я по своей внутренней значимости от нуля поднялась сразу к шести. Я пила и курила все, что мне там кто-то предлагал.

Добравшись до дома, я прошагала в дверь, пьяная и обкуренная вдрабадан, и, кое-как поднявшись в спальню, рухнула на свою кровать. Уверена, что родители даже не заметили, что я куда-то отлучалась.