Карадонна выложил все начистоту; его голос слегка дрожал из-за ствола «Беретты», прижатого к горлу. За несколько месяцев до увольнения из полиции он получил верную информацию о скачках и поставил на заезд большую сумму – больше, чем мог себе позволить, – у одного из букмекеров, ведущих процветающий подпольный букмекерский бизнес на ипподроме. Однако скачки прошли не так, как планировалось, и Карадонна оказался в минусе на несколько миллионов лир. Ему предложили другой способ погасить долг, избежав визита сборщиков платежей: поделиться информацией о ведущемся расследовании деятельности одной мафиозной организации. Поначалу Томмазо поддался на шантаж, но когда его попросили припугнуть коллегу, отвечающего за расследование, он во всем признался комиссару Меццанотте. Тот пообещал все уладить – при условии, что Карадонна согласится выступить в роли двойного агента, чтобы раз и навсегда покончить с бандой, навсегда завяжет с азартными играми и, наконец, уйдет в отставку. И комиссар сдержал свое слово – когда дело было сделано, дал понять, что Карадонна с самого начала выполнял задание под прикрытием.

– Я вышел из этой истории чистым лишь благодаря ему, а позже он помог мне организовать мой бизнес. Я никогда не смогу быть достаточно благодарен ему за все, что он для меня сделал. Так какого хрена я должен был его убивать, а?

– Какого? А драгоценности? У тебя опять кончились деньги, и ты хотел захватить сокровища, спрятанные под вокзалом, но он встал у тебя на пути…

– О чем ты говоришь? Я ничего не знаю ни о каких драгоценностях, и у меня нет особой нужды в деньгах. Компания – постоянный источник стресса, но в последнее время дела идут не так плохо; если хочешь, я покажу тебе балансовые отчеты. А с тех пор, как я перестал играть в азартные игры, состояние моих финансов весьма приличное – давай, проверь мои банковские выписки. И потом, черт возьми, Кардо, если б это был я, ты думаешь, я появился бы здесь один и безоружный? Меня можно назвать кем угодно, но уж точно не дураком…

Не прекращая держать Карадонну на мушке, Меццанотте обыскал его свободной рукой, пошарил под курткой, пощупал между ног и задрал брюки, дабы убедиться, что у него нет оружия на лодыжках.

Томмазо говорил правду. При нем не было ничего, даже перочинного ножа. И самое главное, сколько бы враждебности ни испытывал к нему Рикардо, он не мог не признать, что Карадонна казался искренним. Ни в его словах, ни в языке тела не было ни одного из признаков, свидетельствовавших о том, что он лжет.

* * *

Карадонна поправил одежду и волосы. Затем посмотрел на Меццанотте, стоящего рядом опустив глаза и вытянув руки по бокам. В правой у него все еще был пистолет.