– Зачем?

– Ты единственная девушка, о ком Тифон отзывается с уважением. А его оценка – это гарантия качества. – Она рассмеялась. – Ему я доверяю как себе.

– Почему же тогда сбежала?

– Он знает.

Улыбаясь, Зоя смотрела мне прямо в глаза, и я подумала, что и сама ответила бы нечто подобное. Есть вещи, которые касаются только двоих.

– Ты обещала рассказать про Костю, – напомнила Зоя.

– Просто он нашелся, и все. В больнице. В психушке. И это подстава. Я не знаю, что еще рассказывать.

– И что теперь?

– А ничего. Теперь он останется там навсегда.

– Навсегда?

– Ага. До самой смерти.

– Не могу в это поверить. – Дымчатые глаза расширились от ужаса. – Он же не сумасшедший. Неужели все так плохо?

– Только если адвокат сможет отложить суд до возвращения Алёны.

Настя как ушла за чаем, так и пропала. Я отправилась ее искать и нашла в туалете. Она стояла перед зеркалом и размазывала по щекам тушь.

– Да что ж такое-то? – Я встряхнула ее за плечи. – Что на этот раз? Все же решилось.

– Просто получилось так, как будто я ревную и давлю на Никиту. А Зоя пришла, чтобы его оправдать. Но я чувствую это совсем по-другому. Я не хочу ни на кого давить. Подозревать и сомневаться тоже. Я хочу, чтобы всем было хорошо. И чтобы по-честному. Она вон какая красивая, а я толстая. Ясно же, что я ему не сдалась.

– Насть, боюсь показаться бессердечной или грубой, но у тебя, кажется, ПМС.

Несколько секунд Настя смотрела на меня сквозь затуманенный слезами взгляд, потом ее лицо горько скривилось, и, уткнувшись мне в плечо, она громко и трагично прорыдала:

– Да-а-а…