Он улыбнулся мне, и я сказал:

— Это вы?

Он ответил:

— Да, доктор, — потом встал, отряхнул пиджак и подошел, чтобы пожать мне руку.

Я тоже поднялся, держа в руках салфетку, и мы молча обменялись рукопожатием. Тем временем до меня наконец-то дошло, зачем он здесь, и я, пожалуй, не мог бы сказать, что удивлен нашей встречей. Нет, такого ощущения у меня совершенно не было. Это означало только одно: Гавран Гайле, как и все мы, отлично понимал, что вскоре случится. Вот и пришел собирать души, будучи по-прежнему бессмертным.

— Какая чудесная, удивительная встреча! — сказал он мне, а я спросил:

— Давно ли вы прибыли в этот город?

— Я здесь уже несколько дней, — ответил он.

Я с чрезвычайно усталым, озабоченным видом заметил:

— Вы, разумеется, многих здесь уже успели угостить своим кофе?

Он не улыбнулся в ответ, но и ни слова упрека тоже не сказал. Гавран не стал ничего ни подтверждать, ни отрицать, просто находился там, где и должен был. Я вдруг подумал о том, что усталым или измученным он почему-то никогда не выглядит, а потом настоял на том, чтобы Гайле непременно пообедал со мною. Он с радостью согласился, сходил к своему столику и забрал оттуда книгу и чашку.

Старый официант принес нам еще одну тарелку и столовый прибор и спросил:

— Итак, господа, вы уже решили, чего вам угодно отведать?

— Пока еще нет, — сказал ему Гавран Гайле. — Но мы непременно хотели бы покурить наргиле.

Я выждал, когда старик уйдет, чтобы принести нам кальян, и сказал своему бессмертному приятелю:

— Именно здесь я некогда отведал самое лучшее кушанье в моей жизни. — Гавран одобрительно покивал, и я прибавил: — Это было во время нашего с женой медового месяца. Впрочем, вы пока с ней не знакомы. В этой гостинице мы жили в первое время после свадьбы и постоянно заказывали лобстера. Мы поженились через два года после нашей с вами первой встречи. Помните, в одной маленькой деревушке?

— Конечно помню, — сказал он.

— Я тогда был еще совсем молодым, — продолжал я, — и у нас был поистине чудесный медовый месяц. Неделю подряд я ел только омаров. Впрочем, я бы и теперь с удовольствием лобстером угостился.

— Значит, так и следует поступить.

— К сожалению, у них сегодня ни одного не осталось.