За время всей своей двадцатилетней службы в военно-морском флоте Скотт так никогда и не занимал должность старшего офицера. Для управления кораблем требовалось умение командовать. Именно такие должности всегда показывают будущим капитанам, каким образом слова приказов превращаются в действия подчиненных.
Говоря словами одного офицера военно-морского флота,
Это объясняет многие неприятности «Дискавери». Модель карьеры Скотта до его отплытия в Антарктику свидетельствует как о недоверии руководства к его способности управлять кораблем, так и о тенденции удерживать его в стороне от маршрута, ведущего к командирской должности. Адмиралтейство не торопилось передать в его руки современный линкор – эти десять или двадцать тысяч тонн дорогостоящего железа. Однако после короткого военного обучения и службы на берегу его все-таки пришлось вернуть на флот. В конце 1905 года Скотта назначили на должность заместителя начальника военно-морской разведки, которым в то время являлся контр-адмирал сэр Чарльз Оттли. Свои обязанности на этом посту Скотт выполнял до августа 1906 года. Он работал в одном департаменте с еще примерно двадцатью офицерами, в том числе с капитаном Морисом Хэнки (позднее лордом), будущим секретарем Кабинета министров, но, видимо, произвел на окружающих слабое впечатление. Никто из знакомых или сослуживцев Скотта не мог сказать о нем ничего, что хоть как-то сравнилось бы с той лестной характеристикой, которую дал Амундсену французский посол в Норвегии. Но Скотт справлялся со своей работой, а это означало, что он был больше склонен к работе с цифрами и документами, чем с людьми и кораблями.
После службы в военно-морской разведке Скотт наконец попал на корабль. Впервые в жизни он выступил в роли капитана линкора военно-морских сил «Викториос». Последний раз он плавал на таком корабле за шесть лет до этого, в качестве лейтенанта-взрывника на судне «Мажестик».
Возвращение Скотта к службе на флоте со стороны напоминало бегство: казалось, что теперь его пугала перспектива командовать кораблем.