Итак, зима подошла к концу. Санный сезон начался 9 сентября, когда «Тедди» Эванс, Гран и Форд, один из матросов, ушли в Конер-Кэмп откапывать склады. Это удалось сделать с большим трудом, потому что склады создавались по-дилетантски, их было трудно найти. Весь поход снова сделали пешим, причем на обратном пути Эванс приказал двигаться ускоренным маршем, в результате чего они покрыли тридцать пять миль за двадцать– четыре часа без передышки. В этом изматывающем броске не было нужды, но Эванс чувствовал необходимость реабилитировать себя в глазах Скотта. Скотт, Боуэрс, Симпсон и старшина Эванс 15 февраля тоже впряглись в сани и пошли к Западным горам. «Не совсем ясно, – прокомментировал этот поступок Дебенхем, – зачем они туда идут и что собираются там делать».

Сам Скотт назвал это «экскурсией». Он хотел посмотреть на ледник и опробовать фотокамеры, но в действительности предпринятые усилия снова оказались деятельностью ради деятельности. Скотт бессмысленно прошел 150 миль вместо того, чтобы отправиться на Барьер и отвезти свежее тюленье мясо на склад, заложенный в южном направлении.

Тем временем 13 сентября Скотт представил свой окончательный план путешествия к полюсу.

Все восприняли его с энтузиазмом [записал он в своем дневнике]. Хотя людям было над чем подумать по различным аспектам плана, никто не предложил ничего улучшить.

Это произошло совсем не потому, что план оказался безукоризненным, а потому, что его критика была исключительно молчаливой. Прежде чем изложить свой план, Скотт демонстративно унизил при всех «Тедди» Эванса, формально считавшегося вторым человеком в команде по старшинству. Таков был моральный климат этой экспедиции.

Скотт собирался использовать четыре способа передвижения: пони, собак, людей и мотосани, причем вспомогательные партии должны были перемещаться челночным методом – вперед и назад, закладывая склады до последнего момента. Это создавало благоприятные условия для ошибок и путаницы. В конце сезона, когда особенно высока вероятность несчастных случаев, выслать помощь экспедиции было бы очень трудно. Но Скотта это не смущало. «Удивительно запутанная схема», – откровенно написал по этому поводу встревоженный Гран в своем дневнике. При этом он фактически повторил свое же пророчество, сделанное во время походов по закладке промежуточных складов. Недостатки плана были очевидны и другим – Симпсону, Дебенхему, Мирсу, Райту, Оутсу. Однако Скотт, последовательно демонстрируя свое упрямство и нетерпимость к критике, категорически не приветствовал честность, поэтому все предпочитали держать собственное мнение при себе. И в очередной раз приняв желаемое за действительное, довольный Скотт написал: «Моя схема, похоже, вызвала полное доверие: теперь остается сыграть в эту игру».