По сравнению с ним у Скотта не было нужного запаса продуктов и топлива, к тому же он совсем не учитывал вероятность плохой погоды. Простые цифры – явное тому свидетельство. У Амундсена на момент старта хранилось три тонны запасов на промежуточных складах, у Скотта – лишь одна. В партии Амундсена было пять человек, что означает 1300 фунтов провизии на каждого; Скотт вышел с партией, состоявшей из семнадцати человек, то есть имел по 124 фунта на каждого. У Амундсена было в десять раз больше продуктов и топлива на одного человека, чем у Скотта. Поэтому потеря Скоттом своего единственного склада имела бы фатальные последствия.

Пожалуй, это прекрасно объясняет, почему в британской группе теплилась надежда на победу в почти безнадежном предприятии, а в команде норвежцев ощущалась спокойная уверенность в себе.

Утром 7 ноября Амундсен дал команду покинуть последнюю знакомую им отметку 82° южной широты. Но началось все с того, что оплошали собаки. Пес Хасселя, Бьёрн, попал под сани, и они перевернулись. В последовавшей за этим кутерьме, как отметил в дневнике Бьяаланд,

Шип воспользовался возможностью и «обслужил» Люси, которая вследствие этого получила пулю в лоб и пополнила собой запасы на складе.

Существовало суровое правило: течка у суки во время движения приравнивалась к катастрофе, поскольку вызывала неразбериху в стае; собаки бежали плохо, что грозило бедой. Любая провокация в таких условиях каралась как тяжелейшее преступление. Точно так же – в виде запаса на складе – окончила свои дни всеми любимая Джала, которая забеременела и больше не могла тянуть упряжку в полную силу. Урануса застрелили за лень, pour encourager les autres[93]. Все они на обратном пути должны были стать пищей для своих товарищей.

Наконец хлысты разорвали тишину, собаки потянули, сани тронулись – и норвежцы взяли курс на неизвестность. «Вот теперь, – написал Амундсен, – начинается настоящее путешествие». В два часа дня он не забыл отметить: «Пересекли самую южную точку по широте, достигнутую ранее экспедицией “Дискавери”, – 82°17′». Лагерь для ночевки разбили, как и планировали, на отметке 82°20′.

Итак, Амундсен пересек границу мира, известного человечеству. На протяжении следующих 500 миль он был первопроходцем на каждом дюйме этого пути. При каждом своем шаге он становился исследователем – и гонщиком одновременно. Он принял двойной вызов: неизвестность плюс соперничество. И потому должен был не просто найти путь на полюс, а сделать это быстро. Счет мог идти на дни, на часы. На нем лежала двойная ответственность – первопроходца и бегуна на длинную дистанцию. В истории исследований эта задача была действительно уникальной.